станком, пожаловаться на духоту или поделиться свежими городскими
новостями и пр.
7
Хитрости своей профессии Шура разгадывала медленно. Сначала
казалось, что катать валенки – занятие, требующее лишь несколько
простых движений и умения аккуратно разбирать шерсть (видела у
пимокатов). Но уже через три-четыре дня выяснилось, что стоять у станка
не только тяжело, но и сложно и непривычно: оказывается, необходимо
пройти учебные курсы под контролем бригадира и лишь через десять-
пятнадцать дней (может, и через месяц) можно приступать к
самостоятельной работе с заготовками .
В катальном цеху выполнялась лишь первая производственная
операция. Нужно было аккуратно разложить шерсть ( по качеству, цвету и
пр.), затем с помощью специальных лекал и колодок сложить и закрепить
в жесткой холстине будущий, непривычно большой валенок, далее
несколько раз прокатать его в станке и отправить в соседний цех. В
первые недели самостоятельной работы «продукцию» Шуры неоднократно
возвращали обратно: в ней находили производственный брак. И бригадир
советовала молодой работнице: «Работать надо внимательней. Не
торопись, как другие. Когда по-настоящему научишься, вот тогда и будешь
спешить.».
Цех находился в низком, полуподвальном помещении... Днем в нем
царил влажный полумрак, ранним вечером включалось электрическое
освещение. Женщины закрывали лица масками, но такая защита не спасала
их от удушья и кашля. Работа в цеху требовала крепкого здоровья и
крепких рук. Многие болели, но продолжали работать. Аллергия,
туберкулез, бронхит – постоянные спутники катальщиц. Шура старалась
не жаловаться на цеховые трудности, но больная левая рука напоминала о
94
себе, когда приходилось поднимать тяжелую сырую заготовку валенка.
Сестре приходилось терпеть боль: ведь она теперь не маленькая,
беспомощная девочка, а настоящая работница.
Через два месяца самостоятельной работы Шура впервые выполнила
норму. Позднее она стала постоянно перевыполнять ее и оказалась в числе
ударниц.
Изготовленные на фабрике катанки сестре не нравились: были
жесткими и некрасивыми. Она никогда не надевала их. Отец, как и раньше,
заказывал знакомому пимокату белые легкие чесанки для мамы и дочери.
На вещевом базаре покупал черные валенки (для себя и ребят): придирчиво
рассматривал подошвы, проверял их крепость, своими мозолистыми
