— Все равно их еще долго будет не хватать. В техническом мире как–то так нелепо получилось: механизмы приема информации развились быстрее и опередили систему сбора и подачи сигналов. И это не только у нас, но и во всех странах Запада. Но там раньше спохватились, создали большое семейство датчиков — и в машиностроении, и в металлургии, и во многих других отраслях промышленности. У нас же датчиков маловато. И наш диспетчер, если его удастся поставить на сверхчистые проводники, будет загружаться лишь частично.
Нет датчиков, и неоткуда их взять.
— Давно я лелею думку: разработать технические требования для нескольких рудничных датчиков. Ты, Андрей, поможешь мне?
— С удовольствием.
— Отлично. А теперь установим те, которые у нас имеются, например, вот этот: регистратор вредных примесей воздуха…
Пивень достал из сумки прибор, похожий на большой карманный фонарь, подался вглубь.
Самарин просветил кровлю, покачал головой:
— Опасно.
В дальней стороне кровля сильно провисла, «сорила» породу. Временами над головой раздавался глухой треск, и тогда Самарин инстинктивно съеживался. Выбирая положение поудобнее, он переходил с одного места на другое, посвечивая Пивню дорогу.
Кровля вдруг загудела многоголосо и протяжно: тр-р… шар-р… ррр…
— Назад! — крикнул Самарин, предчувствуя беду.
Но в тот же момент вверху раздался удар. Горячо и колко резануло Самарина в лицо. Потом налетела новая волна. Первой мыслью Андрея было: «Где Пивень?» Андрей попытался приподняться. Высвободил голову. И тут почувствовал нехватку воздуха. С усилием выдул пыль из носа. Но сверху, откуда–то сзади, порода осыпалась снова, забивая нос и глаза.
— Ого–го–о!..
Скорее он почувствовал хриплый, глухой звук собственного голоса, чем услышал его. И необыкновенно ясно и, как показалось Андрею, громко он проговорил:
— Обвал!.. Что с Пивнем?..
Затем с той же ясностью почувствовал тяжесть сдавившей его породы. «Почему земля горячая?» — спрашивал он себя.
Порода становилась все горячей и горячей.
3
— Костя, а, Кость! Ноги гудут? — Нет, успокоились.
— Значит, пошли на поправку.
— Пошли, куда ж им деваться. А ты, Андрей, спи. Врач приказал тебе больше спать.
Пивень отвернул лицо к окну, с силой зажмурил лаза. Ноги, ноги… Они пылают, как в огне. Жар разливается по всему телу и со звенящим шумом подступает к голове.
Костя не видел разбитых ног, он пришел в сознание на второй день после обвала. Узнал, как врачи и сестры боролись за его ноги. Шесть часов они стояли у операционного стола. В горячечной полутьме Пивень слышал обрывки фраз: «Обошлось без ампутации…»
