— А как же насчет честного сражения? — удивлен Омар.
— Да, да. Мы должны сдержать слово, — вторит другой.
Воцаряется долгая пауза, которую прерывает опять же Тимур. Он говорит медленно, но продумав каждое слово:
— Честных или не честных сражений не бывает. Бывают либо победы, либо поражения!..
Внизу у подножья холма — лагерь Камарадина. Кое–где шатры, кое–где скучкованы лошади, люди… На вершине холма затаился Тимур с двумя своими сторонниками.
— Они здесь с утра, — говорит Тимур.
— Вскоре расседлают коней, — вступает в разговор Сардар.
— Тогда и начнем, — молвит Тимур и, повернувшись произносит не без иронии. — Но, возможно, я не прав и надо дождаться до завтрашнего полдня:
— Нет, нет, — отвечает тот поспешно, стараясь не заметить иронии, — до заката солнца сражение должно быть закончено… — Ты, прав, Тимур.
— Что ж, Сардар, Я думаю, твое предложение разумно, — говорит Тимур и соратники его понимают, что в данном случае речь идет не о «предложении» Сардара, а о тактике самого Тимура. — Тебе, Сардар, со своей сотней и начинать. Тебе, Закиритдин, идти слева, я — справа… Пойдем уступом…
Как и в прошлый раз, Тимур застает противника врасплох. Шумы (выкрики людей, лязг стали, ржание лошадей, падение тел на землю, стоны и т. п.), характерные для сражения. Сотни стрел, жужжащих в воздухе смертоносными пчелами… В гуще рубится Тимур, неподалеку — его верный Чеку… Рубится изо всех сил и Камарадин, выкрикивая что–то воинственное, к нему пробираются соратники, один из которых выкрикивает:
— Камарадин, сюда!
Через минуту — другую его сотни почти разгромлены, Камарадин и буквально единицы из былого, правда, небольшого «войска» бегут прочь… Мчатся по косогору… Камарадин резко тормозит коня — тот едва не становится на дыбы. Останавливаются и другие войны и только теперь мы видим в глазах Камарадина слезы. То — слезы, казалось, ребенка, которому обещанную только — что игрушку передарили другому ребенку… Но — это и слезы человека, безусловно, не слабого, более того, несмотря на неудачу, все еще не потерявшего мужество и надежду. Он вытирает рукавом глаза, всматривается машинально в небо — там, казалось, где–то глубина неба вобрала иные чувства иных людей — сторонников Тимура, выплеснувшихся в победных выкриках…
Достаточно долго длится ликование победителей. Тимур не скрывает своего удовлетворения, ибо эта по сути первая настоящая победа в его военной биографии.
А вот он спустя несколько дней, в толпе ликующих молодых воинов, с большим усилием сдерживая радость, принимает хвалу в честь победы, в свой адрес. Тут же неподалеку неунывающий Чеку в кругу приятелей.
