В страхе и смятении оглядываясь по сторонам, я наконец увидела, что папа стоит прямо рядом со мной, и с облегчением засмеялась. Потом я повернулась к зеркалу, в котором отражался джентльмен в красной с золотом военной форме.
— Добрый день, юная леди, — незнакомец говорил с сильным немецким акцентом. — Как ваше имя?
— Я Алиса. Алиса Уиллоуби, — ответила я без малейшего намека на смущение, снова становясь сама собой.
— Хорошо, мисс Алиса Уиллоуби, вы должны сказать мне, что думаете об этом бриллианте?
— Он очень большой и яркий. Но почему он в клетке? Разве он может улететь?
— Очень хорошее наблюдение! Возможно, я должен объяснить… — Он вопросительно поднял бровь и продолжил: — Как вы видите, это — самый дорогой драгоценный камень во всем мире, и эта клетка защищает его от повреждения… или от воров. Затем, выдержав драматическую паузу, он наклонил голову набок и спросил: — Вы знаете, как его называют?
Подняв голову, я широко открыла рот, но на сей раз совершенно не знала, что ответить.
— Это Кохинор, что значит Гора Света. Он проделал огромный путь из Индии из Пенджаба. Легенда гласит, что его может носить только королева — любому другому человеку, обладающему этим бриллиантом, он принесет большое несчастье.
— О, — я с трудом могла дышать, желая узнать побольше, будучи уверена, что с этим камнем должны быть связаны самые интересные истории.
Но тогда папа вежливо откашлялся и сказал:
— А теперь пойдем, Алиса. Я думаю, пришло время поблагодарить принца Альберта и позволить ему продолжить его путешествие по выставке, не так ли?
Я с неохотой взглянула на своего нового друга, внезапно вспомнившего о важности своей персоны и ставшего серьезным.
— Спасибо, принц Альберт. — Я неуклюже присела в реверансе, приняв скромный вид. — Когда я приду домой, то расскажу маме, что мы встретили вас сегодня… и что мы видели прекрасную Гору Света.
— Хорошо, но, возможно, есть еще одна вещь, которую я должен вам рассказать, — он наклонился, слегка прикрыв рукой свой большой красивый нос и шепча «тс-тс»; его бакенбарды царапали и щекотали мою щеку — но это не было неприятно, — когда он прошептал мне на ухо: — Вы знаете, это ненастоящий бриллиант.
Я почувствовала на своей коже его дыхание, горячее и влажное, и, едва сдерживая хихиканье, плотно сжала губы.
— Тот слишком ценен, чтобы показывать его публике. Это его точная копия.
— Я обещаю, что никому не расскажу, — прошептала я в ответ, очень важная от того, что мне доверили такой секрет.
