Она приблизилась к нему настолько, что ощутила знакомый запах его тела, и только тогда остановилась, вцепившись рукой в поручень, чтобы не упасть от головокружения.
— Меня могут из-за вас уволить! Как же вы этого не понимаете, мисс! — крикнул он ей в ухо.
На лице Розины не дрогнул ни один мускул, хотя в промежности у нее все затрепетало. Она смотрела куда-то поверх его плеча, втягивая ноздрями спертый горячий воздух и чувствуя, как в голове у нее возникает розовый туман, а ноги становятся ватными. Он встряхнул ее за плечи и крикнул:
— Не притворяйтесь лунатиком, мисс! Вам все равно не удастся меня одурачить! Говорю вам в последний раз: уходите отсюда немедленно, не подвергайте себя риску.
— Риску? — оживилась Розина. — Что вы под ним подразумеваете? Я обожаю опасности.
Перкинс взял ее за руку и куда-то повел. Она не сопротивлялась. Вокруг стоял ужасный гул, железные мостки у них под ногами вибрировали. Наконец механик завел ее в служебное помещение и закрыл за собой металлическую дверь. Сразу же стало значительно тише, и Розина услышала стук своего сердца. Они были в кубрике одни, здесь Перкинс мог сделать с ней все, что ему вздумалось бы, а потом выкинуть ее за борт через иллюминатор. Однако таких намерений у него, как выяснилось, не было. Он взглянул ей в глаза и сказал:
— Послушайте, мисс, я не хочу лишиться работы. Давайте я провожу вас на вашу палубу.
Вместо ответа Розина скинула шелковый халат.
— О Боже! — воскликнул механик Перкинс, вперив взгляд в ее роскошный бюст. — Напрасно вы сверкаете передо мной своими сиськами, мисс. Этим вы ничего не добьетесь.
Розина смертельно побледнела и чуть слышно спросила:
— Неужели я в вас ошиблась? Неужели вы гомосексуалист?
Перкинс побагровел и прохрипел:
— Не искушайте судьбу, мисс! Лучше уходите, пока не получили неприятности.
— Какие именно? — осевшим голосом спросила Розина, согласная на все. Груди ее взволнованно вздымались.
Перкинс уставился на ее отвердевшие соски, наклонился и прошептал:
— Я знаю, чего вы добиваетесь! Мне приходилось иметь дело с дамочками такого сорта, как вы, мисс!
От звука его голоса, близости обнаженного до пояса тела и запаха пота Розина едва не потеряла сознание.
— Какого сорта? — пропищала, однако, она.
Перкинс толкнул ее к двери со словами:
— А такого, мисс, что обожают морочить парням голову, а потом визжать и звать на помощь, когда он предъявит им свой последний аргумент.
— Значит, вам нечего мне предъявить? — шепотом спросила Розина. — Или вы боитесь?
