Она поглядела на него отнюдь не благосклонно.
– Полагаю, словесного выражения признательности будет достаточно.
Он театрально поморщился.
– Бог мой, мисс Форсайт, вы подозреваете у меня скрытые мотивы?
– Едва ли скрытые.
Она стояла, замерев, пока он неспешно приближался к ней.
– Повернись.
– Я вам не игрушка.
В его улыбке был намек на коварство.
– О, еще какая, carissima.
– У этой игрушки имеются шипы, – прорычала Сидони, не шелохнувшись.
– Я буду обращаться с тобой осторожно. – Он неспешно обошел вокруг нее, и это разглядывание длилось, казалось, целый час. Разрази его гром, даже воздух вокруг него вибрировал. – Очень мило. – Он шагнул ближе, чтобы расправить кремовое кружево, окаймляющее позорно низкий вырез.
С ужасающей быстротой ее сосок затвердел. Оставалось надеяться, что он этого не заметит.
– Платья неприличные, – чопорно проговорила Сидони. Дорогой шелк тек по ее телу, как вода.
– Но красивые.
Она метнула в него еще один испепеляющий взгляд. Глаза Джозефа сверкали тем нечестивым блеском, которому, как она уже знала, не стоило доверять.
– Признайся, платье чудесное, и ты выглядишь в нем великолепно.
– Оно предназначено для куртизанки.
Он фыркнул:
– Что ты знаешь о куртизанках, невинный ягненок?
Она прищурилась:
– Знание о куртизанках не является достоинством.
– Метко подмечено. – В его улыбке сквозило довольство. – И все же ты надела это платье.
– Миссис Бивен забрала мое муслиновое.
– Должно быть, ей нужна тряпка для уборки.
Она и сама не знала, почему спорит. Кто стал бы возражать против наряда настолько стильного? И хотя шелк льнул к телу, платье не вызвало бы недоумения ни в одном из лондонских салонов. Особенно на леди, которая уже давно не дебютантка.
– Ни одна респектабельная женщина не надела бы это платье.
Он провел пальцем по ее щеке, оставляя покалывающий след.
– Но, amore mio, ты больше не респектабельная женщина. Ты – любовница чудовища.
Девушка покраснела и отвернулась.
– Пока нет.
Пленительные морщинки вокруг его глаз собрались от смеха, который всегда согревал ее от макушки до кончиков пальцев, несмотря на все, что она знала о нем.
– Пока? Ей-богу, ты даешь надежду.
– Надменная свинья!
Он отодвинул от стола тяжелый дубовый стул. Она неохотно подалась вперед. Может, он и походил на дремлющего тигра, глядя на нее с собственническим блеском в глазах, но ей не стоит забывать, что он все равно опасен.
Его губы слегка дернулись:
– Расслабься, Сидони. Я не собираюсь набрасываться на тебя за ужином.
