Волчица и пряности. Том 14 | страница 10

– Я волчица Хоро Мудрая. Не путай меня с девкой-сплетницей.

– Хорошо, хорошо, не буду! Прости.

Хоро посмотрела на него с прищуром, потом наконец отпустила бедро. Снова глянула вперед, и ее губы сжались в линию. Затем она с горечью в голосе выплюнула:

– На меня, значит, он положиться не может?

Лоуренс достаточно хорошо знал Хоро, чтобы понимать, когда она шутит, а когда нет. Ее янтарные глаза больше, чем что бы то ни было, выдавали ее чувства. Обычно они отливали краснинкой и горели неукротимой гордостью, но, опущенные вниз, походили на хрупкий медовый леденец, готовый вот-вот разломиться.

Хоро пережила полные страдания века, когда она была никому на свете не нужна. И их с Лоуренсом разговор после беседы с Фран насчет карты, несомненно, тоже внес лепту в ее настроение.

Лоуренс посмотрел назад, в повозку, и небрежным голосом ответил:

– Встреча с правильным человеком способна изменить любого. Или ты хочешь, чтобы он навсегда остался мальчиком?

Даже цыпленку, спящему под крылом матери, придется рано или поздно взлететь самому. Что уж говорить о Коуле, которому хватило решимости покинуть родную деревню. Он слишком хорошо был знаком с пылью и грязью, чтобы можно было позволить Хоро квохтать над ним вечно. А Лоуренс отлично знал, что Хоро не настолько себялюбива, чтобы сердиться на Коула за его взрослость.

По-прежнему глядя вперед, Хоро издала протяжный вздох. Потом, когда ее лицо прошло сквозь облачко ее же дыхания, она раздраженным движением повернула голову и возмущенно посмотрела на Лоуренса.

– Поэтому-то я и молчала, неужели непонятно?

Лоуренс не стал обороняться. Он пропустил атаку мимо себя, ответив нарочито вежливо:

– Конечно, понятно.

Хоро ткнула Лоуренса в бедро кулачком. Однако вместо того, чтобы отдернуть руку после удара, она оставила ее на месте.

– Но я не богиня.

Эти слова она произнесла унылым тоном, закатив глаза слишком по-человечески, чтобы ее можно было принять за божество.

Однако торговцы предпочитают кристально-прозрачной воде чуть замутненную.

Лоуренс взял Хоро за руку и ответил:

– Ну конечно.

На этот раз Хоро не сердилась; она приклонилась головой к его плечу.

***

Не в характере Хоро было насильно лезть в дела других; впрочем, это относилось и к Лоуренсу. Но все же она беспокоилась о разных вещах больше, чем многие иные; все вместе делало ситуацию довольно деликатной.

Она была умна и временами капризна, отчего могла казаться себялюбивой. Но истина заключалась в другом: Хоро была не из тех, кому непременно нужно высказать свое мнение, когда его не спрашивают или когда у других проблемы.