— А почему охотники насмерть бились с землепашцами?
— Запасы зерна устранили опасность голодной смерти и подарили человеку свободное время для размышления, лени и неги.
— Разве это плохо?
— Совсем не плохо. Но кое–кто поразмыслил и пришёл к гениальному выводу — пора кончать с первобытным равенством и силой присвоить себе право не только на свободное время других и на их имущество, но и на них самих. Всё во имя и на благо себя, любимого.
— Как это?
— Человек приручил скот, чтобы тот на него работал. Потом ловкий проходимец к скоту приравнял пленных рабов, а затем и своих соплеменников. Так появились имущие бездельники, которые и по сей день не сходят с ваших телеэкранов. В палеолите, до неолитической революции, бездельником был только шаман. Даже вожди племени были охотниками, равные среди равных. Все участвовали в погоне за зверем — не хватало сильных рук и зорких глаз. Добычу делили поровну, чтобы каждому воину хватило сил для будущей охоты. Вождь племени земледельцев или скотоводов уже не признавал равенства, сам не работал, а почти весь урожай или приплод скота принадлежали ему.
— Всё верно — производящему хозяйству нужен освобождённый руководитель, чтобы надзирать над полями и планировать будущий урожай.
— И это правильно, студент. Владыка в одиночку не успеет уследить за всем хозяйством. Появились надсмотрщики–менеджеры с палками, которые подгоняли уставших работников ударом по хребту. И ещё профессиональные убийцы и палачи — дружинники и рыцари для сбора податей (добровольно своё кровное никто князю не отдаст).
— Это называется рациональное распределение собственности в обществе, — сказал Сэм.
— Это называется имущественное и правовое неравенство. Вечная кабала и бесправие. За убийство смерда могли простить, за убийство княжеского воина — смертная казнь.
— Порядок должен быть, это же закон.
— Верно, студент, закон в угнетательском обществе защищает право имущего в его вечной тяжбе с неимущим. Этот негласный и незримый судебный процесс тянется именно с неолитической революции. Но у кого больше прав, тот всегда прав. Бедняки неизменно проигрывают и платят за всё, в том числе своим трудом оплачивают и растущие аппетиты владык да тягу их выродков к роскоши. Так бы и вертелось это приводное колесо с рабами, если бы иудеохристианская революция не бросила вызов миру долгового рабства и финансового хищничества. Особенно в последней её фазе — чисто христианской.
Адепты этой революции исповедовали раннехристианское отречение от частной собственности, равенство перед законом, товарищество в общежитии и братство в общении. Вся собственность принадлежала каждому члену общины на равных.
