, и это было смешно, но вырисовывалась тягостная перспектива возвращения домой (куда? в Петроград? в Москву? неизвестно), одним словом, возвращения домой к маме и, видимо, к Тане, и в принципе уже можно было идти на вокзал и покупать билет (куда? в Петроград? В Москву? у нее ведь не было адреса, и наверняка отчаянные мамины письма копились где-то на николаевской почте), но она все откладывала и откладывала это дело, поедая клубнику на базаре, тратя его последние деньги, непонятно было и то, кто же хозяин квартиры, и когда он придет снимать с нее долг, было страшно, весело, опять страшно, она плакала и смеялась, но уезжать не хотелось. Как вдруг принесли от него письмо, она вцепилась и долго ничего не могла прочесть от слез, но потом вникла в содержание, послание было коротким и очень загадочным, в нем говорилось, что кое-что он не смог ей рассказать, но обязательно расскажет потом, позже, и чтобы она не волновалась и спокойно дожидалась его возвращения (то есть хозяин не придет), и чтобы она не думала на его счет ничего такого, что дело тут заключается в том, что цель и смысл его жизни – борьба, известно с кем и известно за что, что борьба эта святая и до последней капли крови, и как бы он ни любил свою Надю, он должен быть там, где сейчас находится, тут она не выдержала и разрыдалась, поскольку в довершение ко всем своим сказочным достоинствам (жилетка, канапе, манеры, тихий уверенный голос, тонкие черты лица, железные мышцы) он был еще и революционером, она даже думать не могла о таком везении, даже красавица Вера выходит замуж всего лишь за доктора, Таня вообще еще только мечтает об этом, у нее же, у младшей сестры, муж – настоящий революционер, это было так прекрасно, что не было никаких сил, она посмотрела на конверт и поняла, что определить адрес отправителя невозможно, в конверте лежали деньги, гонец был сдержан и суров, но неохотно сообщил, что отправитель находится в Александрове, и тогда она, выждав не более получаса после того, как захлопнулась за ним дверь, тихо вышла из квартиры и пошла на улицу, сидеть здесь в четырех стенах она более не могла, это было невыносимо, она хотела быть рядом с ним, и так началась эта история, длившаяся едва ли не до самого рождения девочки Этель, ну уж никак не меньше восьми месяцев, потому что девочка родилась абсолютно здоровая и доношенная. Когда Даня совершенно случайно встретил ее в Александрове, на главной улице, он страшно рассердился и хотел отправить ее назад в Одессу, но у нее подкашивались ноги, она падала ему на грудь, рыдала, умоляла, и постепенно они договорились о том, что она по-прежнему будет жить на квартире, одна, но здесь, пока он выполняет
