— Думаешь, стоит её навестить?
— Не мешало бы.
— Так, — Юрий посмотрел на часы. — Сейчас полтретьего. По всем правилам она должна быть на похоронах.
— Ну вот и поезжай прямо туда. Вырази соболезнования. И как следует присмотрись к присутствующим.
— Да, пожалуй, я так и сделаю…
— А если вдруг получится, уточни вот какую деталь: не был ли её брат пассивным гомосексуалистом. И выясни круг его бывших знакомых. Может пригодиться.
— Понятно, что может, — вздохнул Юрий. — Ну ладно, тогда я поехал. Если получится, вечером заскочу.
Хоронили Сашу на том же самом кладбище, где его и убили.
— Простите?
Марина поняла, что обращаются к ней. Повернувшись на голос, она заметила стоящего рядом невысокого мужчину лет сорока, склонного к полноте и с залысиной. На нём были чёрный костюм, белая рубашка и коричневый с жёлтыми разводами галстук.
— Вы ведь Марина, сестра Саши? — девушка кивнула. — Я Дмитрий Фёдорович Терехин, Дима. Вы меня помните?
Да, что–то знакомое было в этом лице…
— Вы… вы когда–то лежали с Сашей в одной палате?
Мужчина энергично закивал. Глаза у него были карие и немного выпученные. И вообще, в выражении его лица усматривалось что–то овечье. Могильщики тем временем уже заканчивали свою работу; скоро нужно было устанавливать памятник и оградку. Народу на похороны пришло немного: кое–кто из соседей, коллег Марины по работе и ещё этот Дмитрий Фёдорович. Её единственная подруга Рита, бухгалтер в «СибЭнерго», уехала на месяц в Москву — бросила её, сучка, в самый ответственный момент… Но, впрочем, она ведь не могла знать, что Сашу убьют…
— Меня выписали вчера.
— А как вы узнали о смерти Саши? — действительно странно. Кто же ему сообщил об этом?
— Ну… мне сказали, — уклонился от прямого ответа толстяк. — Ещё не выяснили, кто его убил?
— Нет.
Одна из бабок–соседок начала вдруг истерично завывать. Господи, ну ей–то с чего расстраиваться? Разве кто–то умер у неё? Нет. Марина закусила нижнюю губу и снова повернулась к бывшему соседу брата по палате.
Но того уже рядом не было. Ещё одна странность. Девушка посмотрела по сторонам, но маленькой и толстой фигуры в чёрном нигде не увидела. Куда же он делся? А что, если этот Дмитрий Фёдорович всего лишь («Ничего себе всего лишь») игра её воображения? За последние дни мозг перенапрягся, плюс к этому ещё и приём транквилизаторов, причём, в таком количестве, которое запросто свалило бы с ног самого закалённого токсикомана. Смерть Саши, седуксен, сонапакс — всё это в совокупности могло без проблем породить фантом человека, которого Марина видела в последний раз тремя месяцами раньше.
