Мне искренне жаль Хемиша, поэтому я не высказываю свои мысли, которые прозвучали бы примерно так: как ты можешь рассчитывать на спокойную личную жизнь, если выносишь свои тайные желания прямо в общественную уборную?!
Кстати, насчет Лондона он тоже не совсем прав. Конечно, в моем городе не все идет ладно. Но главное заключается в том, что именно здесь можно получить все, чего только захочешь. Все на свете. Даже придумать себе свою собственную жизнь. Только, разумеется, надо постараться, чтобы полиция тобой не интересовалась.
Так я рассуждаю, наблюдая за тем, как Ольга старается донести, не расплескав, кружку пива в дальний угол бара. Только нужно быть предусмотрительным и соблюдать разумную осторожность.
Иногда мне кажется, что в любовных отношениях одного человека очень часто принимают за другого. И эта ошибка повторяется снова и снова.
Ну, например, возьмем нас с Хироко. Она смотрит на меня, но видит кого-то другого, человека более достойного и добропорядочного, такого, каким она хотела бы видеть своего возлюбленного: истым джентльменом, настоящим англичанином. Таким, как, скажем, Хью Грант. Таким, каким я все равно никогда не буду.
Или вот Хемиш и его партнер. Приятель Хемиша наверняка полагает, что тот мечтает о стабильных моногамных отношениях. Он считает, что его возлюбленному хочется по субботам ходить за покупками в местный торговый центр, время от времени давать небольшие, но шикарные званые обеды, а по вечерам слушать мюзиклы Бродвея на компакт-дисках. И разумеется, оставаться верным одному партнеру. Но происходит все та же ошибка. Он принимает Хемиша за кого-то другого.
На самом же деле Хемишу хочется почаще бывать в людных местах и заниматься сексом с парнями, имена которых он не узнает никогда. И именно такие отношения имеют для него значение. А вот его партнер этого не понимает, вернее, просто не хочет понимать.
А могут ли считаться отношения серьезными и настоящими, если ты практически ничего не знаешь о своем партнере?
Насколько я помню, моя бабуля всегда недолюбливала докторов. Вернее, попросту ненавидела. Она искренне считала, что вовлечена в бесконечную борьбу за собственную свободу, которую врачи непременно хотят у нее отобрать. Бабушке всегда хотелось оставаться дома. Доктора же («шарлатаны», как она их называла, даже тех, кто ей нравился) настаивали на том, чтобы отвезти ее в больницу, запереть там и «сгноить».
Но вот теперь получилось так, что она оказалась на больничной койке. И бабушка почему-то резко изменила свое мнение об эскулапах. Теперь она считает, что все доктора достойны повышения, а медсестер нужно показывать по телевизору. Ни больше ни меньше.
