— Ну, работай, — кивнул я. — Святое дело. Только осторожней там с контактерами!
— Да я уж и так — только через романы ван Зайчика, в основном, через эпиграфы к ним даю. То ли Кун-цзы это, то ли Зайчик-цзы… Только тебе и известно, что это одно и то же.
— А что ж ты в мою Шамбалу явился, а не в свою? Хотя она, конечно, у нас одна на всех, но у каждого свой участок…
— В том-то и дело, что одна на всех! — воскликнул Зайчик-цзы. — Каждый творит свой мир, а результат получается общий. Я почувствовал, что нашим Шамбалам необходимо на время слиться в разумных пределах, разумеется. Это нужно нашему общему миру.
М-да, наши Шамбалы сливаются, а в общем мире происходит интерференция историй, которую и обнаруживают некоторые дотошные математики, занявшиеся математическим анализом якобы фактов якобы истории. Хотя давно бы пора понять, что история не наука, а искусство. Поверять алгеброй гармонию — это, как молотком по пальцам…
— Всегда рад совместному творчеству! — искренне ответил я. Но он, похоже, уже не слышал, потому что пальцы его скакали по клавиатуре, аки кузнечики по полю. Мне же оставалось только приглядеться к изменениям в мирах, дабы плодотворно участвовать в сотрудничестве.
Знакомство с новым миром было подобно медленному и приятному погружению в ласковое курортное море. Ах, какие симпатичные люди вокруг!.. Женщины милы, стройны и прекрасны, а мужчины сильны и благородны!.. И все так сообразно плавают в море жизни!.. Нет, конечно, случаются отдельные варвары, норовящие напакостить, но на то они и варвары, на то и море, а не отфильтрованный бассейн, чтобы в нем попадались противные медузы, опасные хищники и коварные холодные течения. Это только прибавляет остроты ощущений и тем — общей радости жизни. Первый роман, второй, третий… шестой… А ведь и, в самом деле, плохих людей практически нет! Есть лишь потерявшие ориентацию в подводной и надводной стихиях. Им только надо бросить спасательный круг или плот, ежели далеко течением унесло, да возжечь маяк путеводный — выплывут. А если кто совсем из сил выбился, катер спасательный не замедлит явиться, и экипаж его в лице Богдана Руховича Оуянцева-Сю и Багатура Лобо реанимационные мероприятия проведет наилучшим образом. А ежели кто из них сам за борт свалится ненароком, то второй тут же незамедлительно придет на помощь. Это как в арии сороконожки: «друг мой — третье мое плечо, а недруг — нога сорок пятая…»
Весьма комфортно жить на курорте: вроде и похоже на жизнь, но на очень хорошую — в литературе утопией называется, и рад бы продлить удовольствие, но чувствуешь, что оплаченный срок истощается, и пора возвращаться к суровым будням, храня в памяти воспоминания о жизни, которая уже через пару дней кажется сном, странно похожим на жизнь. И отличается она от реальной жизни тем, что каждая проблема в ней имеет разумное разрешение, и каждый узел может быть сообразно развязан, а не в истерическом отчаянии разрублен, как то обычно бывает. А еще чаще бывает, что отрубаются только концы вокруг узла, а узел остается узлом и все надежды на его развязывание и даже разрубание вовсе исчезают.
