Дикая стая | страница 10



— Ну, что смотрите? Если б не я его, он бы мне точно глотку перегрыз!..»

Розоватую изнутри шкуру кинув на седые вершины стланика, измотанный Степан побрел к пещере. Сильно болела пробитая голова.

Васька ожидал у входа, глазки его блестели, усы в капельках крови, Степан догадался, в чьей… Он ласково почесал шелковистое брюшко крысы, зверек блаженно прижмурил безбровые глазки.

… В котелке тушились куски жирной кряквы, обильно посыпанные диким луком, на решетке подрумянивались шашлыки из горбуши. В душе Степана покой и умиротворение.

В городе ему всегда не хватало пространства, теперь же он стал частью долины. Он сочувствовал ей, сопереживал, и она разговаривала с ним на тайном языке символов, звуков… Особенно по ночам долина разговорчива. Сквозь марлевый полог лился ирреальный свет белой ночи, сухо шелестя тысячами стекловидных крылышек, за прозрачной преградой бесновалась орда комаров. Монотонный шелест измороси вдруг рассекал (всегда неожиданно) звук ярости, ужаса, боли: схватка горностая с крысой! Ломая серебро, на перекатах начинали паниковать лососи. И опять тишина.

Среди плачущих ветвей вдруг зажглись прозрачно–зеленые огоньки, сердце окатила радость: все же собачья кровь осилила волчью!.. Почуяв смертельных врагов, фыркая, возбужденный Васька забрался хозяину на плечо, но суки его уже не тронут, крыса пахла хозяином… Они вошли в багровый полукруг у входа в пещеру, легли на притоптанный песок. От влажной шерсти резко потянуло псиной.

Степан кинул им по куску мяса, клацнув клыками, собаки проглотили лакомство. Затаив дыхание, он медленно протянул руку в каменных мозолях. Пальцы скользили по мокрым, блестящим черепам сук, от давно забытой ласки тела их била мелкая, сладкая дрожь… Степан вдруг усмехнулся, вспомнив о ранее прочитанных книгах, где говорилось об одиночестве человека. Никогда и нигде он не был счастлив так, как в этой долине, отрезанной от всего мира, счастлив наедине с самим собой! В отличие от городов, здесь не было серых, однообразных дней, каждый новый день приносил что–то новое, ранее неизведанное. Эту новизну он видел в повадках зверей, птиц, насекомых, ощущал в звучании моря, реки, ветра. А полудикая стая? Теперь он должен заботиться о ней.

…Степан впервые на территории прежнего, уже мертвого, хозяина. Суки следовали по пятам, их горячие дикие сыновья держались пооодаль. Уже не сдерживаемые волей вожака, они то и дело затевали драки, никто не помышлял о прежней охоте. Только вожак мог заставить стаю двигаться и действовать в правильном в его понимании направлении. Теперь собаки пробавлялись полудохлой, отнерестившейся кетой, гонялись за верткими крысами.