Данька схватил со стола генерала ручку и начал вновь дирижировать. Прикрыл глаза, наслаждаясь ему одному слышной музыкой. Он перебросил ручку из правой руки в левую и продолжал дирижировать. Правая рука незаметно скользнула к блокноту, лежавшему на столе генерала. Одно движение — блокнот исчез.
— Блокнот, — сказал Игорь Иванович.
— Ноты? Ах, ноты. Объясняю, это такие точечки с хвостиками. — Аристократ пытается объяснить неучам, что такое ноты.
— Блокнот. Где блокнот? — Переспросил генерал.
— Какой блокнот? — Удивился Данька. Растерялся. О чем его спрашивают, какой блокнот.
Генерал приподнялся, что бы заглянуть за стол, полагая, что Данька скинул блокнот себе на колени. Но блокнота там не оказалось.
— Курсант Гринев, верните блокнот.
— Ах, блокнот, — движение руки и Даня положил его на стол. — Он упал. Сам свалился. Я не заметил.
Искренний взгляд темных глаз, изумление. Полная невинность.
— Ладно, курсант Гринев. Или как там, Арлекин. Мне понятно, почему ты — Арлекин. Давай поговорим о другом.
— О чем, товарищ генерал? — Шаловливый чертенок внутри Дани еще не угомонился. Чертенку хотелось поиграть.
— О твоих способностях. Говорят, ты очень способный парень. В прыжках с парашютом. — Генерал достал из стола личное дело курсанта. — Что ты можешь сказать о рапорте?
— Случайность. Запнулся. Не привык к самолету. Это был первый прыжок. Запнулся и выпал.
— Полковник Сотников, а вы что скажете по этому поводу?
— Игорь Иванович, — начал Андрей, — там все сказано. Был первый полет. Надо было прыгать с парашютом. И Арлекин испугался. Истерика у него. Боюсь, высоко. Упаду. Инструктор решил, первый прыжок. Парень боится. Пусть еще подготовиться. Ребята прыгали один за другим. А тут….
— А тут, — продолжил генерал словами из рапорта, — курсант Гринев вскочил и заорал. Парни, я на плите чайник оставил. А дома никого нет. Пожар будет. И выпрыгнул из самолета. Не в тренировочном, а в затяжном прыжке. Так было, курсант Гринев?
— Никак нет. Я споткнулся. Про чайник я точно вспомнил. Было. Но я просто запнулся.
— Так. Хорошие у тебя способности. А с иностранными языками что? Четыре языка знаешь?
— Нет, — Данька потупился, — больше.
— Какие еще? — Игорь Иванович хорошо владел английским языком. Немецким хуже.
— Любой язык.
— Это что значит? — Спросил Игорь Иванович.
— Любой язык, какой надо, тот и буду знать. — Данька сам не мог объяснить, как это у него получается.
— Не понял. — Семенов перевел взгляд на полковника.
