Но все, с чем я остался — безмолвные, наполненные болью “почему?”, которые выкрикивал в тишину. Упреки, на смену которым приходит сожаление о том, чего уже не вернешь. Надежды, которые все это время теплились где-то на дальних закоулках души, а сейчас вспыхнули с новой силой. Страх, что принимаю желаемое за действительное.
Со всей силы сжал кулаки, злясь на самого себя. Мое тело словно окаменело, я до сих пор стою на том же месте, продолжая это бессмысленное молчание.
И она молчит…Смотрит и молчит. Сделал шаг навстречу, не отводя взгляд… я слишком долго ждал, и в запасе у меня не осталось больше ни секунды.
В кармане завибрировал сотовой. К черту! Вытащил, чтобы отключить, но взгляд метнулся на дисплей, и я увидел, кто звонил. Афган… В груди словно кнутом полоснуло едкое предчувствие. Что-то случилось! Не колеблясь, поднял трубку, отвернувшись в сторону:
- Да, я слушаю.
- Андрей, срочно приезжай к отцу. Есть разговор.
- У меня дела, я перезвоню.
- Стой, никаких дел. Семью Толяна порешили. Всех. Жду!
Услышал в трубке короткие гудки и еще несколько секунд смотрел в одну точку. Осознание пока не пришло. Пока не увижу их тела — не поверю. Всегда есть вероятность ошибки. Мы способны придумать тысячи оправданий, подкармливая свою надежду, не желая видеть, что она давно лежит на смертном одре.
Сунул телефон в карман и резко повернулся… Тойота с визгом сорвалась с места. Убегаешь, Лена? Не от меня, от себя убегаешь. Самый большой самообман — ты веришь, что тебе это удастся…
* * *
Я медленно выдохнула и отпустила легкую светло-зеленую гардину, постучала сигаретой по подоконнику. Сегодня нет джипа. Но разве это о чем-то говорит? Совершенно ни о чем. Они могут быть в той девятке возле соседнего подъезда или в Вольво у бордюра. Где угодно.
Не нужно было Карину сегодня в школу отпускать, что-то на душе как-то мерзко и паршиво. Можно было больничный взять и дома ее подержать. Я бросила взгляд на часы. До окончания уроков еще два часа. Ну и черт с ними, с уроками, Карина хорошо учится, заберу. Пусть дома посидит. Мне так спокойнее будет. Дома замки и сигнализация. Да и она не откроет кому попало. Я затушила сигарету в прозрачной пепельнице, помахала рукой, разгоняя дым, побрызгала освежителем воздуха и открыла настежь окно. Карина приедет домой — ругаться будет, что я курила. Она не знает, что я снова начала. Как смешно давать обещания самой себе и не выполнять их. Смешно обманывать себя. А я живу в этой лжи изо дня в день. Такая честная с окружающим миром и бездарно лживая сама с собой. Смотрю на свое отражение в зеркале и ненавижу себя. Жизнь как-то стороной прошла. Словно я на нее в окно смотрела или мимо в поезде проехала. Видела ее, прижавшись лицом к стеклу, но так и не сошла на нужной станции, и я вроде почти у конечной, но не в том городе…а, может, и не в той стране.
