— Да. Что слышно у нас? Неужели? Я дал достаточно времени! Мне горит, Олег Дмитриевич! Мне сильно горит! Пару недель даю. Не больше. А меня не е***т как ты это сделаешь, дорогой. Твои проблемы…Не зли меня. По миру пущу, ты знаешь. Ахмед очень не любит ждать, а ты мне задолжал время, самое ценное в этом долбаном мире.
Выключил сотовый и вернулся в подвал, брезгливо скривился, переступая через ноги жертвы. Парень валялся на полу, со спущенными штанами, исторгая на пол содержимое желудка, вытирая рот тыльной стороной ладони. Ахмед присел на корточки и приподнял парня за волосы:
— Ты мне больше ничего не должен, Костя. Ты заплатил, моя ж ты хорошая девочка. Соска твоя конечно так себе, десяти кусков не стоила, но я насладился самим зрелищем. Меня так трудно развлечь, Костя. Мне скучно… а ты мне предоставил шлюху, красочное шоу и свой зад. Живи, Костяночка. Девку твою мы потом отпустим. Бешеному привет передавай. Скажи, плохо спрятал тебя и Светочку твою.
* * *
Нармузинов вышел на улицу, сплюнул в грязь под ногами и посмотрел на небо.
— Проклятая страна вечно то дождь, то град. Холодно бл***ь. Домой хочу.
— А что с этим? — Рустам кивнул в сторону заброшенной стройки, и закрыл зонт, когда Ахмед сел в джип.
— Он удавится. Делаю ставку, что завтра будет телепаться в петле.
Хлопнул дверцей и достал пакетик с коксом.
— Куда сейчас, Ахмед Айдинович? — спросил водитель.
— Встреча у меня в центре в «Солнечном бризе». Туда вези.
* * *
Нармузинов вошел в маленький зал ресторанчика и махнул своим рукой, чтобы оставались у входа, сам прошел к столику, за которым сидел высокий парень в солнцезащитных очках. Здоровый, накачанный, в спортивном костюме, он потягивал «боржоми» из стеклянной бутылки. Ахмеда заметил сразу, но даже не шелохнулся.
— Здоров Слава, — протянул руку для пожатия.
— И тебе не хворать, Ахмед, — парень руку пожал не сразу, а когда пожал Нармузинов слегка поморщился.
— Ну как оно твоё ничего, Славик? — сел напротив и щелкнул пальцами. Подошла официантка.
— Мне как всегда.
Девушка кивнула и удалилась, виляя пышными бедрами, Ахмед проводил ее похотливым взглядом.
— В вашей России только телки красивые, а так дыра дырой. Ну так, что, дорогой, получил?
— Дыра для того, кто ищет только дыры, — Нармузинов прищурился: «бОрзый сученок, не будь ты мне нужен, заставил бы язык сожрать», а парень продолжил, — Получил. Не моё это. Отказ, Ахмед. Я завязал с этим дерьмом.
Нармузинов усмехнулся и потянул носом, провел кончиком языка по деснам.
