Галерея Питти | страница 24

Обратившись к одному из наиболее распространенных сюжетов европейской религиозной живописи, Паоло Веронезе передал величие и масштаб совершающегося события — крещения Христа. Художник, великолепный знаток человеческого тела и его динамики, умел в своих картинах точно изобразить любую позу и жест, воплотить через «физику» бодрость, спокойствие, восторг, то есть выявить внутреннее состояние персонажа. Экспрессия его полотен — это выражение метафизических вещей через материальные, осязаемые, духовной мощи — через видимую красоту.

Фигуры Иисуса и святого Иоанна Крестителя наделены классическими пропорциями, напоминают античную скульптуру, но трепетная, дышащая и удивительно точная живопись Веронезе наполняет движением каждый мускул изображенных. В том, как Христос склонил голову и сложил на груди руки, в напряжении Его плеч и колен уже чувствуется невероятная внутренняя сила. Сложный ракурс, в котором изображен Иоанн, и в то же время монументальность его облика выражают и духовный порыв, и торжественность, предопределенность его действия. Разнообразные позы ангелов подчеркивают возвышенное спокойствие главных персонажей. Художник выстроил пространство картины по принципу театрального, затемнив передний план, осветив участников сцены, а в качестве «декорации» изобразив традиционный для него солнечный пейзаж со светло-бирюзовым небом и легкими, взметнувшимися облаками. Веронезе объединил в своей работе свет реальный, заливающий тела и предметы, и небесный, божественный, воплощенный в сиянии нимбов и слетающего к Христу голубя — Духа Святого.

Столь распространенные в искусстве Возрождения и Нового времени образы Амура (Эрота, Купидона) возникают и в живописи Караваджо. Крылатый бог любви, представленный нежным отроком, играет на скрипке в его картине «Отдых на пути в Египет» (около 1596–1597, галерея Дориа-Памфили, Рим) или, изображенный смазливым мальчишкой, смеется на полотне «Амур-победитель» (около 1601–1602, Государственные музеи, Берлин). Но на данном холсте зритель видит совершенно иное, чем у более раннего Караваджо и вообще всех европейских художников, воплощение античного божества. Работа написана мастером на Мальте, во время недолгой передышки на его скитальческом пути, и отражает смятение, присущее обычно тому, чье счастье кратковременно и непрочно.