— Расскажите, как вы там жили, — заговорил генерал, наливая в объемистую рюмку гостя армянский коньяк. — Говорят, вы попали под подозрение и за вами была погоня?..
Гость неожиданно поднялся:
— Я хотел бы отдохнуть с дороги. Не найдется ли у вас для меня укромного уголка?
Генерал позвал его к себе в кабинет. А Катя и Лида по- шли на кухню, где они могли вволю предаться своей дружеской беседе.
— Катрин, ты скоро станешь миллиардершей! — защебетала Лида, едва закрыла дверь кухни. — Он же знаешь, какой богатый — богаче всех наших олигархов.
Катя села на стул возле окна, из которого открывался вид на сад и на аллею, ведущую к задним воротам усадьбы. Она была серьезна и на Лиду не смотрела. А та продолжала:
— Я все разговоры старика, — так она звала Старрока, — слышала. Его выкрали с какой–то военной базы.
— Кого?
— Ах, ты меня не слушаешь; его же, хакера. Старику каждый день звонят из Америки, скоро сюда приедет много американцев. Они все помогали старику и Трофимову из министерства вызволить этого синеглазого из чьих–то лап. Вот он и здесь, этот хакер. Фу, противный! Чистый шимпанзе!
Лида в прошлом году только кончила десять классов, она из семьи рабочего, который вот уже два года не ходит на свой завод. Семья большая, шесть человек. Лида устроилась дворником, трудилась вместе с мамой, но обе они получали так мало, что им не хватало и на хлеб. Лида пошла на панель, там ее, как наиболее юную и красивую, завербовали в Турцию, но во время очередной операции Катя ее освободила. Хотела устроить на фабрике, но случайно ее увидел Старрок, пригласил к себе в домработницы. Пообещал тысячу долларов в месяц, но давал лишь двести. Однако и на эти деньги в семье наступил относительный достаток.
Два или три раза Катя дала ей по пятьсот долларов.
— Как живете? — спросила Катя.
— Теперь хорошо. Автомобильный завод оживает: папу снова позвали на работу. Купили ребятам одежду, учебники. Теперь–то уж куда как хорошо, да я боюсь, как бы снова нужда не приспела. Не за себя боюсь, за младших сестер и за брата.
— Ну, а этот… гриб поганый, Старик, как ты его называешь, не пристает к тебе.
— Пытался, да я так его шибанула. И цветочным горшком замахнулась. А он мне говорит: «Прогоню я тебя!» Ну, и гоните, — сказала ему. Я к майору на фабрику пойду, то есть к вам. С тех пор усмирился, не возникает.
— Ну, а этого… хакера — как они хотят устроить? Наверное, в лесу где–нибудь, в загородном доме? И, конечно, охранять будут, как Гусинского.
