Он вытащил изо рта трубку и свирепо сплюнул в огонь, и Лангдон знал по этому, что он будет продолжать. Для него было большим наслаждением, когда обычно молчаливый Брюс вдруг развязывал свой язык.
– Рыжий! – проворчал он. – Только подумайте об этом, Джимми, – ведь он был убежден, что какие-то рыжие медведи действительно существуют! И когда я сказал ему, что ничего подобного нет и что рыжим может быть всякий медведь, будь то черный или гризли, когда он линяет, то он засмеялся мне прямо в лицо, это мне-то, который родился и вырос среди медведей! Он просто вытаращил на меня глаза, когда я рассказал ему все о цвете медведей, и думал, что я его одурачил. Полагаю, что это-то и послужило причиной того, что он прислал мне книги. Он хотел этим доказать, что был прав он, а не я. Джимми, нет на свете ни одного существа, которое меняло бы свой цвет так, как это делают медведи! Я сам видел черных медведей, которые делались потом белыми, как снег, и видел гризли, которые были так же черны, как черные медведи. Я видел совершенно рыжих гризли, видел каштановых, золотых и почти желтых, и среди гризли, и среди черных медведей. Они так же разнообразны и по цвету их шерсти, как отличаются один от другого по образу жизни и в еде. Я так полагаю, что большинство натуралистов наблюдали каждый только над одним своим гризли и описывали всех гризли только по одному образцу. И нет ни одной такой книги, в которой не говорилось бы, что гризли самое свирепое, поедающее людей существо. Но это верно только до тех пор, пока сами же вы не поставите его в безвыходное положение. Он так же забавен, как и щенок, и так же, как и он, добродушен, если вы первый не заденете его. Большинство из них – вегетарианцы, хотя попадаются и мясоеды. Я видел, как гризли загрызали коз, баранов и карибу, и был также свидетелем того, как они мирно паслись со всеми этими животными на одном и том же лужку и даже не думали на них бросаться. Интересный это зверь, Джимми. И сколько можно написать о нем, не строя из себя дурака!
Брюс выбил из трубки пепел так выразительно, точно хотел подтвердить этим свои слова. Когда он стал набивать ее свежим табаком, Лангдон сказал:
– Надо полагать, что этот детина, на которого мы делаем сейчас облаву, – настоящий мясоед!
– Как вам сказать? – ответил Брюс. – Величина здесь роли не играет. Я знавал гризли, который был ростом не более собаки, а был настоящий людоед. Ежегодно после каждой весны в этих горах обнаруживаются сотни убитых животных и, как только растаивает снег, гризли подбираются к их трупам и поедают их. Но есть трупы – это еще не значит убивать. Иногда гризли уже рождается убийцей, а иногда становится им только лишь случайно. Стоит только ему убить всего один раз, как он становится убийцей уже навсегда. Однажды мне пришлось видеть в горах, как коза подошла к самому носу гризли. Медведь не шелохнулся, но когда она боднула его, то он разорвал ее на части. После этого он целые десять минут был так поражен, что не знал, что делать, потом целые полчаса он обнюхивал ее теплый труп и, наконец, уже только после этого, принялся за лакомство. Это было его первым знакомством с животной пищей, как вы называете ее. Тогда я не убил его и думаю, что из него выработался потом самый настоящий хищник.
