— Но всё не так просто, — погружается Лакло в размышления. — Петицию должны поддержать влиятельные политики. Робеспьер, например.
Я пожимаю плечами.
— Робеспьер любит действовать наверняка, — говорю я, — но смелости ему не занимать. Всё будет зависеть о того, как он отнесется к нашему проекту. Дело в том, что Робеспьера невозможно переубедить!
— Тогда о нём следует забыть, — говорит Лакло. — У Робеспьера это мероприятия не вызвало восторга.
Ладно, поживем — увидим! Сейчас главное составить петицию!
— Редактирование петиции взяли на себя Роберы, — говорит Лакло.
— Не говори о Луизе Робер во множественном числе, — смеюсь я. — Петицию отредактирует именно она!
— Бриссо не возражал, — замечает Лакло.
— Ага, попробовал бы ты возразить Луизе Робер! — хмыкаю я. — Эта вертлявая, неугомонная дамочка — подобна пиявке!
— А я против лишения женщин права общественной деятельности! — гордо говорит Лакло.
— Как будто я хочу запереть всех женщин в монастырь! — огрызаюсь я, терпеть не могу это ехидство. — Но пойми меня, иногда Луиза просто невыносима! Везде суёт свой нос, всё ей надо — это мелочи, простительно. А вот её советы и бурная инициатива кого угодно доведут до гроба!
Это так. Мадам Робер нужно было идти в армию. Из неё бы получилась вторая Жанна д’Арк. Луиза рождена быть военным командиром. А как бы рядовых она гоняла! А её муж, похоже, доволен. Ему нравится сидеть за спинкой шустрой маленькой жёнушки. Если Манон Ролан прислушивается к словам мужа, следует его советам, то Луиза всё делает сама. А что интересно, мадам Робер любит разыгрывать покорность перед мужем на людях. Слава богу, конечно. Робер хоть не чувствует себя забитым подкаблучником.
Мои мысли прерывает хихиканье Лакло:
— Да, тебе деятельные дамы не по нраву! Тебе вообще дамы для другого нужны!
Я замахиваюсь на него рукой.
— Луиза умнейшая женщина! — возражает Лакло. — А её активность — находка для любого политического клуба!
Я демонстративно зеваю. Лакло слишком снисходительно относится к любым женским глупостям. А я… хватит того, что я не грублю этим дамам, когда они мне дают наставления.
— А она кокетничает с Робеспьером, — вдруг выдаёт Лакло. — Кстати, они друг другу подходят… Робер — глупец, ничего не заподозрит…
— Хватит чушь молоть! — перебиваю я.
— Ты так уверен в пуританстве Робеспьера? — иронично спрашивает Лакло.
— Какое там пуританство, — отмахиваюсь я, — ты видел Мадлен Ренар, любовницу Робеспьера?
— Не имел чести, — удивленно отвечает Лакло.
