— Счастлив отблагодарить вас за преданность! — произносит Луи.
— Служить вам — наивысшая награда для меня! — отвечаю я с поклоном.
Фальшь. Впрочем, как и желание короля отблагодарить меня. Монархи принимают мои труды как само собой разумеющееся. А если бы я ничего не сделал? О-о! Тогда бы я опять стал подлым мятежником.
— Вам будет пожалован титул генерал–лейтенанта, — говорит король.
Я с поклоном произношу очередные слова благодарности.
Интересно, действительно ли Луи благодарен мне? Может, он хочет подкупить меня.
— Королева расстроена, — вдруг произносит король. — Всё из–за Варенна. Она погрузилась в себя, мы с ней редко беседуем.
Я поражён этой откровенностью. Бедный король Луи. Я вас понимаю, вам очень тяжело.
— Какие действия вы намерены предпринять? — спрашивает король, вновь принимая царственный вид.
— Я готов служить Вашему Величеству и Франции! — восклицаю я. — Моя цель — конституционная монархия! Молю вас, поддержите это решение!
Луи кивает. Надеюсь, что на этот раз он принял моё предложение. Король Луи — идеальный конституционный монарх!
— Если нужно будет выбирать между свободой и королевством, между народом и королем, то вы должны знать, что я буду против вас! — прямо говорю я. — Но если вы будете верны вашему гражданскому долгу, я буду со всей искренностью поддерживать конституционную монархию. Вам хорошо известно, что по природе своей я республиканец, но мои принципы в настоящий момент делают меня сторонником монархии.
На этом моя аудиенция закончена.
Я, Луи XVI, король французов. Мне 37 лет. Господи, как я устал! Все от меня чего–то требуют, всем что–то угодно!
А Мария? Она просто изводит меня! Я же не колдун, чтобы разом уничтожить всех врагов.
А Лафайет? Конституционная монархия. Я толком не понимаю, что это такое. Может, всё не так уж и плохо? Нет, то, что моя власть будет ограничена, я понимаю.
Надо думать, надо принимать решение! Все от меня требуют решения!
Но я король! От меня никто не имеет права ничего требовать! Это я должен требовать, чтобы меня больше не тревожили! Увы, нельзя. У меня такое чувство, что конституционная монархия наступила уже давно.
Я, Клод Роне, принимаю Робеспьера. Интересно, почему он заинтересовался моей горничной? Как он умудрился найти связь между её исчезновением и трагедией семьи Брион?
— Жюли Дюбуа? Самая обычная девушка, — рассказываю я. — Довольно симпатичная, правда, лишенная индивидуальности.
— Вы что–то говорили об её ухажере? — спрашивает Неподкупный.
