— Так надо, — твёрдо говорю я.
— Кому надо? — спрашивает Байи. — Кому нужна смерть сотен людей! Королю? Тогда будь проклят такой король!
— Тише, тише! — шикаю я на него. — Петиция — сигнал к мятежу! Это сегодня они спокойны, а завтра выйдут с оружием!
Мудрый человек. А что позволят себе болтать, будучи должностным лицом.
— Кто бы мог подумать, что, дожив до седин, я стану убийцей безоружных парижан! — вздыхает он. — Парижан! Жителей города, мэром которого я являюсь! Я хотел защищать его граждан, а не убивать!
Ох, кабинетный слабак. Мне надоедает его нытье.
— Это необходимо для спокойствия Франции! — отвечаю я. — На войне как на войне. Надо жертвовать меньшим, дабы спасти большее!
Байи молчит, но его молчание красноречивее любых возражений.
— Тогда откажитесь! — я теряю терпение. — Откажитесь.
— Вы сами знаете, что это невозможно, — отвечает Байи.
Невозможно? Конечно, ведь иначе вам придётся оставить пост мэра, а вы этого не хотите. Что за люди! Куда пропадают их принципы, когда речь заходит о крупных должностях?!
— Вы изволите считать, что мне это по нраву! — произношу я устало. — Я тоже страдаю! Я хотел счастья для народа, я посвятил себя служению идеалам создания идеального демократического государства с конституционной монархией! Думаете, мне легко осознавать, что всего этого придется добиваться кровью!
Как тяжело. Неужели ради Свободы, ради своих благородных идей мне нужно повести своих солдат против безоружной толпы!
Всё это ради Франции! Ради будущего! Это война, ради крупной победы надо идти на крупные жертвы.
— Может, нам удастся мирно разобраться с ними? — умоляюще спрашивает Байи.
— Конечно, если они согласятся разойтись, я не осмелюсь отдать приказ стрелять, — отвечаю я.
В глубине души я надеюсь, что так получится. Однако личный опыт говорит обратное. Мирным способом разогнать враждебную толпу невозможно.
Я, Жорж Дантон, сижу дома в гостиной. Настроение паршивое. Они всё же решили составить новую петицию без оговорки о конституционных средствах. Тогда мои планы погибли! Но к чему приведет их идея… Сдаётся мне, что опасность близка.
— Дорогой, что тебе написал Ламет? — спрашивает меня моя супруга Габриэль.
— Он настоятельно рекомендует мне немедленно покинуть Париж, — неохотно отвечаю я. — Ламет что–то задумал… он ведь председатель Собрания…
— Тебе надо бежать! — восклицает Габриэль. — Немедленно! Тебя могут убить!
Убить — слишком громко сказано.
— И не спорь! — твердо отвечает супруга на моё молчание. — Я сейчас же соберу вещи тебе в дорогу. Для начала остановишься у моего папеньки, а там видно будет…
