Барон готов был отдать свой мобиль за еще одну возможность увидеть ошалелую рожу Эдвина.
- Александр? - голос матери заставил барона всплыть на поверхность. - Ты готов влиться в работу Фридриха?
Старший брат бредил "Асканией", болел за нее всем сердцем. На почве, смешно - на степной почве разведения редких животных сошелся с Николаем Вторым и вел активную переписку. Его императорское высочество обещались даже заглянуть в гости.
Может, сплетня, а может, уже давно запланированный визит. И к этому визиту, почему-то, не очень готовятся. Софья Богдановна мало верила, но уважительно качала головой, когда любимый сын читал вслух выдержки из царственных писем.
Зато простой люд обговаривал идею появления монарха на всех базарах и сутолоках.
- Андрей, вроде обещал прилететь, - очень аккуратно, совсем по-мальчишечьи проговорил Александр, глядя на мать из-под длинных ресниц.
- Туполев твой? - баронесса зло прищурилась и сложила руки на груди. - Прилетит, говоришь? Крылья отрастил?
Софья Богдановна одобряла любые начинания сыновей, если те оставляли хоть малую толику надежды, что новое увлечение не повлечет за собой свернутые шеи. Кони, парусники и самолеты были не в чести. Туполев заряжал энергией даже периодически зарывающегося в книги Эдуарда. Но эти его выкрутасы в небе над степью...
Гул мотора и пикирование с высоты разгоняли стада антилоп. Зебры начинали нервничать, стоило на горизонте появиться точке планера.
- Да, мама, он обещал прилететь на новом самолете. И, - Александр опередил вспыхнувшую было баронессу, - обещал без выкрутасов.
Софья Богдановна тяжело вздохнула и перевела взгляд на уткнувшегося в книгу Фридриха.
- Иди уже, - махнула рукой на младшего, - и отпусти "Софию".
Сама того не зная, старшая Фальц-Фейн снова заставила сына вернуться мыслями к русоволосой защитнице цыганенка.
Тем временем Вера судорожно сжимала в руках перо и ставила кляксы на расчерченную линейками бумагу. Цифры и даты никак не желали выстраиваться в ряд. Столь значимые детали истории ускользали от сознания, незаметно стирались, рассеиваясь утренним туманом. Епанчина паниковала.
Отсутствие привычных современному человеку вещей повергало в уныние. Глаз цеплялся за круглый набалдашник шпингалета, за торчащий в двери комнаты ключ, за римские шторы на окнах, за склад самоваров во дворе - их кто-то активно начищал до блеска, но листва мешала рассмотреть, кто.
Удивительно, но такие обычные для новомодных шкафов-купе плечики радовали Веру больше, чем горячая вода в ванной. С которой, кстати, тоже приходилось осторожничать. Пить воду из кранов не рекомендовали. Системы очистки водопроводных жидкостей, как зачастую бывало и в двадцать первом веке, существовали на дотации, и могли гарантировать лишь прозрачность, но никак не чистоту в смысле гигиеническом.
