Когда подошло время детёнышу появиться на свет, я уже ощущал ментально живой организм за тонкой кожистой скорлупой и уделял ему всё своё свободное время. Сеансы слабого внушения начались, как только это стало возможно. Мне нужен был верный зверь, а не своевольный хищник и пока не сформированная ментальная защита и сознание химеры позволяли, пользовался этим. Серьёзные ментальные техники были мне не доступны, но и без них были возможности добиться нужного результата. Всего-то нужно было усилить импринтинг, который пусть и в слабой форме, но был у детёныша химеры. Так и получилось, первого кого детёныш увидел в своей жизни, был я став для него на всю жизнь родителем. Разум химер был более развит, чем даже у собаки и хоть я и не проверял, но скорее всего, был на уровне дельфина, что и делало его очень опасным зверем.
Так же удалось внести некоторые другие изменения, а конкретно внести образы известных мне тварей как врагов и возможной пищи, убрав из них образ человека. Всё остальное уже по мере взросления будет корректироваться, и вмешиваться ещё глубже в сознание детёныша я остерёгся.
Вылупившееся «нечто» было настолько уморительно, что несуразность этого существа очень скоро стала восприниматься мной как само собой разумеющееся. Повадки у детёныша химеры размером с небольшую собаку лично у меня вызывали радость и смех. Трудно было не полюбить это несуразное маленькое существо, эмоции которого для меня оставались открытой книгой даже после формирования со временем ментальной защиты. Для меня оказалась полной неожиданностью способность детёныша испытывать такие яркие эмоции, и это поневоле рождало ответные чувства. Всю неделю я не покидал детёныша, кормя и ухаживая за ним, не пуская к нему посторонних. Даже Киру отправил на то время в её дом и только спустя неделю, когда он уже уверенно держался на лапах и облазил весь номер вдоль и поперёк, стал делать прогулки и познакомил с Кирой. На девушку это знакомство произвело положительный эффект и очень скоро она стала выходить из своего состояния! Не только Кира реагировала на Шустрика. Нужно было видеть шок на лицах людей, когда они в первый раз видели детёныша химеры. Пару раз даже пришлось подбить несколько наглых глаз, хозяева которых оказались слишком навязчивыми, и меня мало волновало, что это были учёные из военных.
Запомнился переполох в баре устроенный Шустриком в первый раз, когда мы спустились с ним. Детёныш хоть и ходил за мной и чётко реагировал на ментальный зов, но вместе с тем успевал облазить и обнюхать всё до чего дотягивался его нос, а что-то и погрызть был не против. Причём уже сейчас его зубы были способны рвать сырое мясо и крошить мелкие кости. Кормил я его молоком, но и от сырого мяса он не отказывался хоть и начал им кормить дней через пять, так на всякий случай. Его метаболизму можно было лишь позавидовать, и я очень скоро понял, что зря переживал по поводу его желудка, и погрызенная мебель была тому лучшим примером. Вот и тогда он успел облазить все новые места, обнюхать и обслюнявить всех посетителей и постояльцев гостиницы, погрызть и покусать новую мебель. Новость о появлении детёныша химеры облетела всё поселение очень быстро, и под вечер в баре не было свободного места. Все хотели посмотреть и не только, на это чудо. Тогда-то и пришлось отвадить некоторых, не понимающих слов отказа.
