Ее глаза были свирепыми, как у коршуна. она стискивала свой посох так, что у нее побелели костяшки пальцев.
— Настало время для мечей. Я не скажу, что не верю в твое могущество, или в странность этой страны. Но у меня есть контакт с ней.
И моя рука сжала не рукоять меча, а узелок в мешке.
Она расхохоталась презрительно.
— Да, кубок Коронованного Рогатой Короной! Но ты даже не знаешь смысла кубка. По древней традиции тот, кто носит Рогатую Корону, обладает могуществом только год или около того же, а затем его плоть и кровь идут на удобрение полей — прекрасный подарок леди…
— Гунноре? — спросил я и не поверил ей.
Гатея взглянула на меня.
— Ты… ты… — в ней буквально кипела злоба и она захлебнулась ей. Затем она провернулась и начала спускаться с такой скоростью, что мне потребовались все мои силы, чтобы не отстать от нее. Затем Гру обогнал меня, выскочил вперед и встал перед ней, задерживая ее, пока я не догоню их.
— Мы идем? — спросил я. — Вместе?
Я знал, что она теперь кипит гневом, что она хочет идти одна, как она это сделала в прошлый раз, но теперь Гру стоял впереди и не двигался, не давая ей пройти.
— Иди, но только вини во всем себя! — рявкнула она. И снова между нами воцарилось молчание, пока я не нарушил его. Я решил, что такая враждебность ни к чему хорошему не приведет.
— Может, ты действительно найдешь здесь хороший прием. Но я поклялся найти Инну, это ведь мой долг перед кланом. Я буду стремиться к этому всеми силами. Может, меч мне не поможет, я не знаю. Но я воин…
Почему я говорил все это? Ведь другого пути у меня нет. Но теперь я ощущал, что мной движет не только долг перед кланом. Кто сказал, что во мне есть зерно, которое должно прорасти? Я знал, что я не Бард. Так что же влечет меня вперед, что заставляет изучать эту страну? Проникать в ее тайны? Мною двигало нечто большее, чем просто поиски Инны. Мною двигало желание узнать эту страну, которую населяли люди, виденные мною в заброшенной крепости.
— Ты человек! — она сказала это так, как будто обвиняла меня. — Ты мужчина!
Мудрые женщины никогда не выходили замуж. Они были уверены, что потеря девственности влечет за собой потерю могущества. Возможно, в глубине души они даже ненавидели мужчин, и эта ненависть сейчас звучала в ее голосе.
Я рассмеялся.
— Конечно! — и снова я вспомнил тот жар, который вспыхнул во мне после поцелуя янтарной леди. Но если эта тощая обгоревшая на солнце девчонка думает, что вызывает во мне какое-то желание после того, как я видел Гуннору, то она ошибается. — И ты не хочешь посвятить меня ни во что именно из-за этого? Ты говорила о Коронованном Рогатой Короной и его жертве — почему же я никогда не слышал об этом? Если и был когда-то такой обычай, то мы должны были бы знать об этом…
