Несколько недель спустя так и произошло.
А теперь у Тита вновь отобрали все, что имело значение.
«Ничто и никто нас не разлучит», – говорила Фэрфакс.
Ничто и никто, кроме суровой десницы Фортуны.
* * *
Иоланте казалось, что она не сомкнула глаз целую ночь, тем неожиданней было пробуждение. На улице стоял непроглядный мрак. Она вызвала маленький язычок пламени, чтобы посмотреть, который час. Без десяти пять.
Какая ирония. В это самое время Иола поднималась каждое утро весь последний семестр. До конца не проснувшись, натягивала первую попавшуюся одежду и шла в комнату Тита, где он уже ждал ее с чашкой чая. Сделав несколько глотков, они отправлялись в Горнило, где Иоланта изучала границы своей выносливости.
В этом семестре они еще не начинали тренироваться – ждали, пока будет готов новый вход в лабораторию, ибо Тит не осмеливался более держать Горнило в школе, – однако Иола понимала, что задания станут лишь сложнее. Потому что они выиграли сражение, но не войну. Потому что им все еще предстоял долгий путь.
А теперь их дороги разошлись, и ее со всего маха врезалась в стену.
Спустив ноги с кровати, Иоланта спрятала лицо в ладонях. Как прекратить быть Избранной? Как вернуться к обычной жизни, когда она безоговорочно уверовала, что оказалась той самой осью, вокруг которой вращаются рычаги судьбы?
Иола умылась, оделась, налила себе чашку чая и села за стол, чтобы повторить заданные на уроке стихи на латыни, чувствуя себя актером на сцене, четко исполняющим поставленные движения.
«Я живу ради тебя, ради тебя одной».
«Как же я рад, что это ты. Я бы не смог разделить все это ни с кем другим».
Как же легко столь пылкие заявления утратили смысл – словно листья, в разгар лета сверкающие зеленью, но с приходом зимы ставшие хрупкими и безжизненными.
Иоланта не могла дышать от разрывающей грудь мучительной боли.
А самым ужасным было то, что сердцем – и разумом – она понимала, от нее избавились, но тело не хотело с этим смириться. Мускулы и кости жаждали попасть в Горнило, сражаться с драконами, монстрами и темными магами. Она не могла остановиться, беспокойно постукивая пальцами по краю стола и без конца поднималась со стула, чтобы пройтись по комнате, превратившейся в темницу.
Казалось, рассвет никогда не наступит и никто из ребят вовек не проснется. Услышав шаги и стук где-то дальше по коридору, Иоланта облегченно подскочила, но, схватившись за дверную ручку, заколебалась. Что, если это Тит?
