— Ну и что ты будешь делать Алекс?
Он встал на проходе, блокируя выход и забирая последний шанс на побег.
Я обняла себя, чувствуя тошноту, и вспомнила тот день, когда его арестовали. Все новости только и говорили об этом, я никогда не забуду, как он опустил голову от стыда, когда его забирали из спортзала его отца, где он тренировался, руки закованы в наручники, как будто он и вправду виновен. Иногда людей обвиняют, даже невинных, но их психика все равно переживает ложную вину. Зак был экспертом в психологических войнах.
— Я задал тебе вопрос, — прошипел он.
Этот момент настал, момент, которого я боялась в течение восьми лет, но мой разум был пуст. Что я могла сказать ему? Не было никаких оправданий и извинений, что могли бы исправить это. Даже правда не изменит того, что я отправила невиновного человека в тюрьму.
— Мне жаль, — сказала я, сдерживая слезы. — У тебя есть все права, чтобы злиться на меня.
— Ты отказываешься даже объясниться со мной? Неужели я заслужил все это?
Я опустила голову, волосы упали вперед, закрывая мои красный щеки. Он заслуживал знать правду, но я не могла сказать ему обо мне и Заке.
— Я не могу сказать. Это ничего уже не изменит.
— Я вижу.
Он подошел ближе, и убрал мои руки с груди.
Я отошла назад, ненавидя то, как мое тело трепетало в ожидании. Мои глаза горели, но я не плакала с похорон мамы или когда Райфа отправили в тюрьму, для меня это словно полжизни. Я моргнула несколько раз, заставляя слезы высохнуть, но при одном взгляде на него, глаза снова наполнялись слезами. В нем что-то изменилось.
Это моя вина.
Мой поступок.
Слеза скатилась по щеке. С непринужденной легкостью он стер ее с моей щеки.
— Опусти руки по бокам, пока.
Я потрясла головой, и он убрал руки. Я хотела умереть. Мысль о том, что он видит меня голой, привела меня в панику. Мое тело подводило меня, оно всегда привлекало ненужное внимание. Ему хватило бы одного касания ко мне, что бы понять, что я хочу его.
— Я… я не понимаю.
— Что непонятно, Алекс? Все предельно ясно.
— Не делай этого.
Я отступала назад, пока не наткнулась на стенку, бежать было некуда. Я закрывалась, как только могла, крепко сжав бедра и закрыв грудь.
Он расстегнул ремень и вытащил его из штанов.
— Пожалуйста… — я не могла дышать, адреналин захлестывал меня.
— Делай так, как тебе сказано, или я заставлю тебя сожалеть о том, что ты не слушалась.
Мои руки жили своей жизнью, так или иначе они упали по бокам, обнажая мою грудь. Его взгляд блуждал по мне, начиная с моих ног и заканчивая на груди.
