Это фраза-клеймо! Фраза-приговор! Она навсегда сохранилась в семейной памяти. И Ника не могла ее забыть.
Иногда она была Китаем, его колоссальными стенами, безбрежными реками, его терпением черепахи, прожевывающей тысячелетия, его праздником фонариков, его поклонением богине Луны, толкущей в нефритовом дворце порошок для пилюль бессмертия. Но она не нашла Дао…
Иногда она чувствовала себя африканкой, вырванной из обычаев древнейших царств, где бьют в барабаны из человеческой кожи. Обращающаяся к памяти предков, чтобы притащить-подчинить строптивца (его, Абеля). Женщина-Килиманджаро. Женщина-Конго. Носящая в себе залежи алмазов. Развешивающая, чтобы подтвердить свою славу, головы врагов в изголовье кровати.
Иногда она креолка, женщина-матадор, которая держит под каблуком воздыхателя или же возвышает его по воле нахлынувшего сладострастия. Женщина — золотое зерно, роскошное украшение на спесивой шейке и в прическе-ревности. Веер, противостоящий назойливой жаре, освежающий чувство и здравый смысл.
Иногда она обычная женщина с болезненными месячными и внезапными мигренями. Сильная и мечтательная. Стань нежнее, моя девочка! Мужчины падают всего лишь один раз и умирают. Ты же каждый день расцветаешь заново и постоянно покрываешься почками.
И это только если говорить о видимом! А ведь существует еще и невидимое, такое же непознаваемое, как замыслы императора Поднебесной. Ника — одинокий монастырь, в котором прячется сердце; горный район, где воскуриваются благовония восьми бессмертным, и нестерпимый блеск, порожденный порфировым озером.
Что он мог рассказать о ней? Он только чувствовал, что ее внутренний мир гораздо сильнее и богаче, чем у любого мужчины.
«Эта женщина слишком сильна для тебя. Ты напоминаешь пахаря, ведомого плугом, который прокладывает борозды по своему усмотрению. А ведь это ты должен управлять плугом!» (Слова соседа, проникшегося сочувствием.)
Он ее не знал, хотя пытался разгадать ее каждый день. Но всегда запаздывал, попадаясь в ловушку сердца. Она обыгрывала его в последнюю минуту на его собственном поле, забивая мяч в верхний угол ворот.
И если он все это оставил, то лишь потому, что хотел стереть из памяти все двадцать лет совместной жизни, которые, как оказалось, не так много весили — всего лишь один чемодан. Не подозревая об этом, он перешел из одной жизни в другую…
