Я попытался расслабиться. Раскинулся на кровати. Постарался опустошить мысли, но сияние даже не думало вылезать на свет божий. Наоборот, стало угасать. Значит надо думать, вот только о чём. Какой же я тупой! Нужно думать о том, что нас объединяет. Перед глазами поплыли картины прошлого, ощущения, вкус, цвет. Сиянее стало ярче, пока не стало ослепительно белым. Перед глазами вспыхнул свет. Он зажёг мозг, и тот на мгновение вспыхнул чистым белым огнём, но наткнулся на сопротивление сознания и ушёл в позвоночный столб. Мощный поток энергии пробил кости и заполнил их. Меня выгнуло на кровати, я застонал. От позвоночника, свет пробежал по нервам, проник в кровь. Мои лёгкие учащённо работали, вдох-выдох как насос. Свет плавил моё тело, лепил из него нечто новое. Я обмяк. Меня пробил пот. Вся вода разом покинула организм. Я провёл руками по груди, животу. Ничего не болит. Я встал и снова пошёл в душ.
Мягкие струи теперь не прибивали меня к земле, а освежали. Я согнул руку, и мускулы ощутимо сократились. Мне хотелось подпрыгнуть, пробить бетонную стену кулаком, заорать благим матом, пробежаться по стене. Так вот она какая, настоящая Психея. Я сжал кулаки и выключил воду. Ничего нельзя. Нельзя показывать, что я выздоровел, иначе меня точно задолбают по полной программе. И периметр включат, как у Вики.
Я вышел из душа и медленно заковылял к кровати. Пусть видят, как я страдаю.
Теперь, когда мы почти слились, я ощущал энергию вокруг себя даже в собственном теле. Меня окутало белое пространство, в котором чуть темнее выглядели стены и потолок. В стенах бесконечно падает электрический дождь. Яркие полоски в стене оранжевого цвета. Надо мной направленный взгляд.
Свет включился, и я заморгал. Потёр лицо. Колется. Раз в два дня меня привязывали к стулу и брили. Какой-то техник. Интересно, как Вика обходится? Я вдруг представил, как её привязывают к кровати и давешний техник с сырым мягким лицом и водянистыми глазами подходит к ней. В одной руке ножницы, в другой жужжит бритва. Он смотрит на обнажённое тело, хмурится и говорит.
- Запустили вы себя, голубушка. Ну, ничего, сейчас побреем подмышки. Для ног я вам приготовил самую новейшую женскую бритву. А что мы будем делать с зоной бикини?
Мои плечи задрожали от хохота. Я закрыл лицо руками, вцепился пальцами в кожу, пытаясь сдержать надрывный смех. Какой ужас! Бедная, бедная Вика.
Я всё ещё улыбался, когда открылась дверь, и появился техник в сопровождении охранника. Техник Лёня катил перед собой коляску. Его вислые губы что-то нашёптывали себе.
