— Как же, как же! — поддакнула она и с невинным видом спросила: — И скоро эта… комиссия?
Выяснилось, через неделю. Долгор заволновалась, заерзала на краешке стула и, переспросив про отпуск, выложила свою печаль. Чем больше слушал ее председатель, тем больше синел шрамом. Он надел великоватый в плечах пиджак с красным флажком на лацкане, сдвинул в угол стола баночки и плакатные перья.
— Вы это серьезно, товарищ… ээ… Долгор? — с еле скрываемым замешательством обратился к ней председатель.
Долгор кивнула.
Шалбаев аж крякнул.
— Мы же писали! Помните, Долгор? А потом еще… Сколько лет прошло… В каком же это году?.. У меня должно быть подшито…
Председатель бросился к грудам папок на стеллажах, но махнул рукой.
— Вы же лучше меня знаете…
И Шалбаев, одернув пиджак, произнес речь. Он сказал, что никто не забыт и ничто не забыто, что он лично знал Матвея, это ведь такой парень, такой парень! Был, поправился председатель, и никто не смеет сомневаться в достойной гибели ее сына, а если таковые найдутся, то он, как представитель Советской власти, готов где угодно подтвердить… Никто из тангутиев не посрамил своего народа, а уж Матвей в первую очередь. Старея Долгор может не беспокоиться. А что касается пенсии или иных бумаг, то тут уж ничего, как видно, не попишешь… Пропал без вести! Да и поздно.
Шалбаев спохватился, замолк, заглянул в глаза Долгор. Она сидела, окостенев, похожая на прокаленную временем статуэтку. Уголки рта опустились, узловатые, в темных пятнышках рук-:, побелев костяшками, вцепились в палку. Председатель оглядел горы папок, захламленный свой кабинет, бросил затравленный взор в окно: на улице, вздымая пыль, мальчишки гоняли мяч… Шалбаев крякнул, снял пиджак и начал уговаривать. Это же невозможно, сказал он, в ее-то возрасте, она не перенесет дороги. Страшно подумать, какая это даль! Уважаемая Долгор даже не представляет, насколько велика наша страна! А вдруг с ней что случится?
«Но ведь рядом будешь ты, его брат», — мысленно возразила Долгор, но, взглянув на несчастное лицо Шалбаева, промолчала. В его маленьком пыльном кабинете ей стало душно, закололо в кончиках пальцев… Что касается его, будто прочитав ее мысли, с усилием выдавил Шалбаев, то он не сможет сопровождать уважаемую Долгор. Дела, дела, комиссия за комиссией, зимовка скота началась, заседание исполкома, дрова для пенсионеров… Не выдержав взгляда посетительницы, он выбежал из кабинета и с шумом, словно большую птицу, затащил цветную карту мира с двумя полушариями.
