Пока последнему пленнику залечивали раны, Вернис каждый день ходила и смотрела в окошко. Он уже был призраком себя, но все равно пытался снять цепи и ничего не ел. И на ее глаза помимо воли наворачивались слезы. Конечно, во время аукциона все десять лотов медицинский робот приведет в боевую форму питательными растворами. Но… Вернис не хотела продавать последнего. Хоть он он и был одним из трех сильнейших, а значит и самых дорогостоящих. Она снова зашла в его бокс. С чего начать? Он молчал, явно не испытывая желания с ней разговаривать. Переодетый в обычную темно–синюю пижаму узника, он уже не казался пойманной дикой зверюгой. И Вернис чувствовала себя тюремщиком, а не гордой охотницей. Она глубоко вздохнула. А потом подошла и сняла с него цепи. И тут же почувствовала на своих горле и груди его когти. Но кислоту они почему–то не выпускали. Он намеревался разодрать ей глотку и вырвать сердце?
— Убьешь меня и что? — устало спросила она, — Ты умеешь управлять космическим кораблем?
— Ты отвезешь меня домой, — спокойно сказал он.
— Не могу, мы пролетели две заставы, два пограничных поста, они забьют тревогу.
— Зачем я тебе нужен?
— Я Охотница, изучаю спрос, ищу заказы и принимаю их. Отлавливаю разную злобную магическую живность и продаю на аукционе или индивидуальным заказчикам. За такого как ты обещали хорошую цену.
— Даже если я потом убью заказчиков?
— Ты не сможешь, — покачала головой Вернис, тонущая в золоте его глаз, — это совсем другой мир, непохожий на твой. Сбежать ты не сможешь. Скорей всего тебя будут выставлять на ринге. Но ты можешь быть и охранным демоном для малопосещаемых, но важных объектов.
— Ты хочешь продать меня в рабство, — понял он, кривясь от отвращения.
— Я не хочу, — невольно возразила Вернис, — но уже ничего не изменить.
— Верни мне меч, я не желаю быть рабом.
Вернис вздрогнула. Потом решилась.
— Ты ведь чувствуешь, как бьется мое сердце? Чем ты ближе, тем чаще. Как учащается и срывается дыхание…
— Ты хочешь меня, женщина? — прямо спросил демон, — если я дам тебе то, что ты хочешь, вернешь мне меч?
— Какой же ты все–таки дурак! — вскипела Вернис, мгновенно забывая о своей непродуманной опрометчивой идее предложить ему совместный побег, — я не хочу тебя! И я не ожидала от тебя такой продажности и нелогичности. Рабом ты быть не хочешь, а моей сексуальной игрушкой — это всегда пожалуйста.
Что же с ней такое творится? Только что помутнение рассудка чуть не заставило ее до основания разрушить свою жизнь ради мимолетного цветочного чувства.
