— Кореш тогда в Смоленск смотался, забрал Мишаню из больнички, домой привез. Рассказывал, что тот башкой крутил, как будто жену и дочку, дом родной впервые видел… Сам худой да изможденный, словно за краюху хлеба на каких–то каменоломнях два года вкалывал… Мы тогда, дело прошлое, решили — опоили какие–то черти Мишу на вокзале да в рабство увезли… С тобой, как мне кажется, дело по–другому было.
— Как было? — хрипло подстегнул рассказ боец.
— Да вот кажется мне, паря, что с тобой…, как бы это сказать… вояки поработали. Беспамятные бедолаги и раньше на вокзалах появлялись, но были — в чем только душа держится. А ты… Ты, парень, другое дело. Тебя, по всему видно, — готовили.
— К чему?
— А бес их солдафонов знает. Возле места, где мы тебя подобрали какой–то военный объект стоит, слухи о нем и раньше нехорошие ходили. Я, парень, думаю, тебе как–то мозги промыли, всяких специальных знаний в пустую башку напихали. Рефлексы ускорили, тренировали, готовили из тебя, как в американском фантастическом кино — боевую машину в человеческом обличии. — Маугли понуро глядел в пол, кажется, привыкал к мысли, что он искусственно созданная военная машина. — Ты Интернетом пользоваться умеешь? — с ноткой жалости в голосе, спросил Сулема. Парень покрутил головой. — Научим. Сам погуляешь по сети, найдешь рассказы о подобных найденышах, к себе примеришь. Годится?
Пользоваться компьютером «искусственный человек» научился так стремительно, что Сулема только укрепился в мысли — перед ним сверхсущество созданное в секретной военной лаборатории. Не только физические, но умственные возможности Маугли намного превышали обычный человеческий уровень.
Уже в варшавской гостинице, спустя неделю с лишним, «Иван Погребняк» и Сулема, за рюмкой сливовицы вернулись к прежнему разговору.
— Я долго думал и анализировал, Алексей Николаевич, — проговорил Иван, — все, что я почерпнул из Интернета о схожих со мной случаях — не попадает под мою копирку.
— И не должно попадать, — уверенно проговорил Сулема. — Ты — продукт военных разработок. Вокзальные найденыши — сбежавшие или выгнанные рабы с плантаций.
— Алексей Николаевич! Я до сих пор д у м а ю на другом языке! Я очнулся, разговаривая и думая на языке, которому до сих пор не могу найти аналогов в…
— Подожди, подожди, — заинтересованно перебил Гуцул. — Ты что хочешь сказать…
— Я выучил русский язык, на котором сейчас с вами разговариваю гораздо позже!
— Когда? — опешил Сулема.
