— Уверен?
— Не первый день живу.
Сулема поблагодарил приятеля, попрощался. В сердцах чуть не разбил мобильный телефон о стену!
Три месяца Гуцул надеялся, что беглеца перестанут разыскивать, положат розыскное дело в долгий ящик, все само собой остынет. Быльем зарастет, другими делами накроется.
Не вышло. Просчитался. Ваню Маугли продолжают разыскивать со всем усердием.
А ведь прежде чем начать р а б о т а т ь с новым бойцом, Сулема, через верного человека прогнал отпечатки пальцев Маугли по милицейской базе, убедился: никаких следов психованного душегубца в базах нет. Нигде Ванюша не проходил, не засвечивался, чист, аки ангел.
Да и самому Маугли Гуцул поверил. Прежде чем придти к согласию, вывозить из страны в Европу «кота в мешке», поставил условие — о прошлом, паря, как на духу, как перед попом на исповеди все до донышка.
— Я ничего о себе не помню, — твердо глядя в глаза Сулемы, проговорил боец. — Ни имени не помню, ни места рождения. Отправной точкой воспоминаний служит место: обширный зал, где обедали люди в военной форме. Далее меня провели в какой–то медицинский кабинет со сложной аппаратурой. Оттуда я у ш е л и встретился с вами.
Сулема детально вспомнил фантастическую встречу на пустынной дороге, подумал о том, что такой боец, как Маугли мог уложить его ребяток «наглухо» и даже не вспотеть… А у ребяток только пара носов на бок свернулись и одно ребро треснуло — да и то, это Валера неловко на булыжник приземлился…
И получается, что… не похож парнишка на сумасшедшего убийцу. Вот хоть режьте, хоть пытайте — не похож! Ненормальный псих такие навыки в узде не удержал бы. Чисто на автомате уложил бы всех ребят в канаву штабелем и был таков.
А Маугли бил не насмерть. Аккуратно бил и бережно.
Сулема покрутил в голове некие ассоциации, вызванные рассказом, нахмурился, сказал:
— Есть у меня дружок один…, так вот его кум Миша как–то на работу к москалям подался — в Воронеж, где сестра замужем проживает. Приехал в город, значит, позвонил с вокзала и… пропал. Нашли бедолагу спустя два года, тоже на вокзале, но под Смоленском. Ни черта мужик не помнил. Ни имени, ни Родины, ни мамки с папкой. Дежурная по вокзалу отвела Мишаню в вокзальную мусарню, там пальцы откатали — только так и узнали, кто таков, откуда взялся. Кума у кореша еще при Горбачеве закрыли, пальчики Мишани у москалей остались в базе.
Маугли напряженно слушал рассказ Сулемы, казалось, даже не дышал, кулаки пудовые стискивал.
