— А ну! — сказала Алла. — Зачем мы сюда приехали?
3
Алла оделась первой и смотрела в приоткрытую дверь на темный, залитый водой огород. По болоту гуляла рябь от набегавшего ветерка, и тогда крупные капли срывались с ботвы и падали, ломая эту рябь спокойными кругами. Было холодно и грустно. Холодный воздух полз в приоткрытую дверь. За спиной Аллы тихо сопели, одеваясь, девчонки.
Толик вывернулся откуда-то сбоку, вытянулся, заглядывая в темную щель двери, и остался стоять, загораживая дорогу. На Аллу пахнуло запахом мокрого сукна и водки.
— Ты чего? — спросила Алла.
— Учат вас, учат, а вы шайками по голове...
— Не лезь, куда не надо.
— Может, у меня голова не только для того, чтобы шапку носить. Ты об этом подумала?
— А ты подумал?
— Ладно, — сказал Толик, — чего с вас взять? Жизни вы не знаете.
Он стянул толстый суконный пиджак, под которым была новая, с еще магазинными складками ковбойка, встряхнул его, отчего в карманах зазвенела мелочь, и, отступив на шаг, замер, держа его в вытянутых вверх руках.
— Карета подана!
— Хватит копаться! Выходи! — сказала Алла.
Лидка вышла, поежилась, шагнула под Толькин пиджак, и они побежали к крыльцу. Толик бежал сзади, придерживая пиджак двумя руками за отвороты, чтобы он не свалился, дурашливо ржал и то ли случайно, то ли нарочно задевал Лидку коленом. Она, конечно, визжала. Толик сбегал так с Тамаркой, Ларисой, Маргошкой. Алла не стала дожидаться, пошла одна. Холодный воздух приятно трогал голые руки, от него свежело в голове и возвращалась сила размягшему телу.
В избе тетя Наташа, худая, остроносая женщина лет пятидесяти, в ватнике, который, наверное, забыла сбросить, и длинной, закрывавшей до половины голенища сапог юбке, суетилась возле каждой, совала какие-то тряпки, чтобы вытереть ноги. Она кинулась искать шерстяные носки, чтобы москвички не простудились, но ничего не нашла, кроме кучи стареньких, с дырами на пятках чулок в резинку. Чулки годились только Лариске. Тамара даже мерить не стала, она сидела на лавке, задрав ногу, и ковырялась в красной ступне — занозила в сенях.
— Расселась! — зашипела Алла, загораживая ее. — Давай скорее.
В избе было полутемно. Свет еще не дали, а может, где-нибудь что-то сломалось — так было часто, потому что энергии не хватало. Девчонки шлепали босиком по тряпочным половикам, наслаждаясь ощущением пола под ногами — отвыкли. И даже скромная обстановка — стол под клеенкой, этажерка, скамья, три венских стула — казалась им шикарной.
