– Что ж, – сказал Лондон, стягивая перчатку и засовывая ее в карман, – я заранее сообщил тебе предмет сегодняшнего урока. Вот и расскажи мне, что тебе удалось усвоить.
По пути назад я перебрал в уме все шаги, которые предпринял на второй лунке, от потерянного мяча и до завершающего удара. Мало-помалу в голове стала формироваться неплохая идея.
– Я, конечно, знаю, что гольф – это не жизнь, но если признать, что между ними существует гипотетическое сходство, можно прийти к интересным выводам. Так, мои действия однозначно указывают на то, что далеко не всегда нам удается с первого раза пройти фервей – разумеется, с метафорической точки зрения.
– Разумеется, – усмехнулся Лондон. – Что-нибудь еще?
– Полагаю, я должен быть готов к тому, что мой собственный ребенок тоже будет скатываться время от времени на обочину. Но если я объясню ему, где находится флажок, то рано или поздно он доберется до нужного места.
– Неплохо, Огаста. Весьма неплохо, – похвалил отец.
– Я правильно уловил твою мысль?
– Правильно и неправильно – понятия относительные, – усмехнулся Лондон. – Но ты так и не ответил на главный вопрос. Как следует поступить с ребенком, который сбился с пути и вышел за рамки ровного и безопасного фервея?
Мне вновь вспомнилось вчерашнее происшествие.
– Позвонить в полицию, – не удержался я.
Лондон расхохотался, отчего ледок между нами будто подтаял.
– Скажи, сколько раз мы играли с тобой на второй лунке?
– Не меньше сотни.
– А сколько раз твой мяч вылетал на обочину?
Настала моя очередь посмеяться.
– Не меньше сотни.
– И сколько раз я оставлял тебя в одиночестве, чтобы ты сам вернулся на фервей?
Я мгновенно посерьезнел.
– Никогда.
– Неужели ты полагаешь, что с твоими детьми будет иначе? – промолвил он. – Если ребенок сбивается с правильного пути, тебе не остается ничего другого, как только держаться поблизости. Поддерживай его и подводи к тому, чтобы он как можно скорее вернулся на фервей. Не отворачивайся от него, если он начнет совершать промахи. С детьми такое случается. Но если он знает, что ты продолжаешь любить его, несмотря ни на что, и всегда готов прийти на помощь, он обязательно вернется на площадку и доиграет лунку.
Оставалось лишь удивляться тому, что отец четвертый раз за время наших встреч умудрился преподать мне неплохой урок.
– Такое чувство, будто ты и правда в этом разбираешься, – не сдержался я.
– Гольф – это жизнь, – напомнил он мне в тысячный раз. – А я из тех, кто постоянно играет в гольф.
