| Принц, наоборот, казался подлинным образцом вежливой уступчивости и спокойствия; чуть заметное его движение, оттенок голоса были выразительней, чем все выкрики и жесты его собеседника. А если ему случалось, и, может быть, довольно часто, описывать собственные приключения, он умел не подчеркивать своего участия в них, и они ничем не выделялись среди других. |
| At length the talk wandered on to the late robberies and the Rajah's Diamond. | Под конец разговор зашел о недавних ограблениях и об Алмазе Раджи. |
| "That diamond would be better in the sea," observed Prince Florizel. | - Этому камню лучше быть на дне морском, -заметил принц Флоризель. |
| "As a Vandeleur," replied the Dictator, "your Highness may imagine my dissent." | - Вы сами понимаете, ваше высочество, что мне, как одному из Венд ел еров, трудно с этим согласиться, - возразил диктатор. |
| "I speak on grounds of public policy," pursued the Prince. | - Я говорю с точки зрения общественного благоразумия, - продолжал принц. |
| "Jewels so valuable should be reserved for the collection of a Prince or the treasury of a great nation. | - Таким ценным вещам место в коллекции короля или в сокровищнице великого народа. |
| To hand them about among the common sort of men is to set a price on Virtue's head; and if the Rajah of Kashgar - a Prince, I understand, of great enlightenment - desired vengeance upon the men of Europe, he could hardly have gone more efficaciously about his purpose than by sending us this apple of discord. | Пустить их по рукам простых смертных - значит вводить добродетель в искушение. Если кашгарский раджа - властитель, как я понимаю, весьма просвещенный - пожелал бы отомстить европейцам, он не мог бы скорее достигнуть своей цели, как послав им это яблоко раздора. |
| There is no honesty too robust for such a trial. | Ничья честность не устоит перед таким соблазном. |
| I myself, who have many duties and many privileges of my own - I myself, Mr. Vandeleur, could scarce handle the intoxicating crystal and be safe. | Попади ко мне в руки этот обольстительный камень, я не поручился бы за себя самого, хотя у меня много своих привилегий и обязанностей. |
| As for you, who are a diamond hunter by taste and profession, I do not believe there is a crime in the calendar you would not perpetrate - I do not believe you have a friend in the world whom you would not eagerly betray - I do not know if you have a family, but if you have I declare you would sacrifice your children - and all this for what? |
