. Вы знаете, что такое «Аргус прессы»?
— Нет, — сказал субчик.
— Ну вот, а еще спорите.
— А почему ты давала показания в закрытом заседании?
— Что, интересно?
— Да не особенно.
— Ну и хитрюга же вы.
Зази отхлебнула глоточек пива с чрезвычайной изысканностью, вот только мизинчик не оттопырила. Субчик даже не дрогнул (молчание).
— Ладно уж, не обижайтесь, — наконец произнесла Зази. — Я счас расскажу вам всю эту историю.
— Я слушаю.
— Так вот. Мамаша, надо вам сказать, папашу терпеть не могла, а папаша от этого жутко огорчался и стал закладывать за галстук. Винище он жрал литрами. А когда он бывал в подпитии, от него надо было держаться подальше, потому как он тогда бы и кошку не пропустил. Как в той песенке. Вы знаете ее?
— Да, что-то припоминаю, — ответил субчик.
— Отлично. Тогда я продолжаю. В тот день, это было воскресенье, я вернулась с футбола, наш «Сен-монтронский стадион» играл с «Красной звездой» из Нефлиза в первой лиге, сами понимаете. Вы хоть спортом-то интересуетесь?
— Да. Кетчем.
Оценив взглядом достаточно мелкие габариты собеседника, Зази язвительно хихикнула.
— В весе зрителя, — констатировала она.
— Шутка весьма заезженная, — холодно парировал субчик.
Зази со злостью опустошила стакан и застегнула рот на молнию.
— Ладно, не дуйся, — сказал субчик. — Что там было дальше?
— А вам интересно?
— Да.
— Значит, раньше вы врали?
— Ну, продолжай, продолжай.
— Вы только не нервничайте. Тогда вы сможете лучше оценить мой рассказ.
Субчик замолчал в тряпочку, и Зази продолжила свой дискурс в нижеследующих терминах:
— Папаша был дома один, совсем-совсем один, и ждал, то есть ничего особенного он не ждал, но все-таки ждал и был совсем один, или, вернее, считал, что один, погодите, счас вы все поймете. Значит, вхожу я, а надо вам сказать, папаша уже был совсем косой и начал меня целовать, но в этом ничего такого нет, потому как он мой отец, но тут он стал лезть куда не надо, и я ему, значит, говорю: «Э, нет», — я же сразу смекнула, чего он, гад, от меня хочет, и, когда я ему сказала: «Э, нет, так не пойдет», — он, значит, сразу к двери, запер ее на ключ, а ключ сунул в карман и при этом пыхтел и так вращал глазами, прямо как в кино, ну просто потрясно. «Я тебя все равно попользую, уж так попользую», — рычал он и даже отхлебнул из бутылки, когда говорил эти развратные угрозы, а потом как прыгнет на меня. Я едва увернулась. Он был уже здорово под газом и потому как ляпнется мордой об пол. Но встал. И начал за мной гоняться, короче, чистая коррида получилась. Наконец поймал меня. И снова начал лапать где не надо. И в этот момент дверь тихонечко открывается, потому что, надо вам сказать, мамаша сказала ему: «Я пошла купить спагетти и свиных котлеток», но это она ему так сказала, чтоб глаза замылить, а сама спряталась в кладовке, где у нее уже был топор наготове, а теперь, значит, по-тихому вошла, у нее ж, разумеется, ключи все были. Неплохо задумано, а?
