Ти Джей видел прекрасный сон. Он лежал на спине, в плену длинных женских ног, а обладательница этих ног прокладывала дорожку из поцелуев по его шее к груди.
О да…
Она помедлила, чтобы проникнуть языком в ложбинку на шее, и втянула в рот кусочек плоти.
Из его горла вырвался звук, похожий на рык, и он подмял ее под себя, развел ее бедра коленом, заставив ахнуть от наслаждения.
Боже, с каким вожделением он смотрел этот сон!
Он сунул руку под ее трусики, сжал сладкую попку, провел губами по ее шее над узкой ключицей и наткнулся на бретельку лифчика.
Никаких проблем: он просто сдвинул ее, а потом и шелковую чашечку, касаясь губами теплого изгиба груди. Сосок затвердел, когда он обвел его языком, а затем втянул в рот. Послышался стон, и две маленькие руки запутались в его волосах. Он переключился на другую грудь, и теплое сладкое тело под ним выгнулось с тихим криком, а восхитительно длинная нога обвила его бедро.
Она оказалась такой горячей и влажной, что он чувствовал ее сок своей кожей.
И это было как наркотик, но ему хотелось большего.
Он провел ладонью по ее животу, проник в трусики, теперь уже спереди, и коснулся горячей, влажной, шелковистой плоти.
Руки его призрачной любовницы тоже скользили по его груди, играли с пуговицами его джинсов, которые стали чертовски неудобны теперь, когда он затвердел как камень.
Она расстегнула пуговицы, предоставив ему так отчаянно необходимое пространство, и он громко выдохнул, когда она наконец взяла его.
Ему становилось лучше и лучше.
Он проник в нее пальцем, одновременно ритмично надавливая на крохотный бугорок. Она снова вскрикнула, выгнулась, когда он стал дразнить ее сосок языком, а потом зубами, работая большим пальцем в ритме, который требовали ее бедра. Судя по тому, как она тяжело дышала и извивалась, он понял, что она близка к финалу, да и он тоже не очень отстал. И тут она взорвалась с тихим криком и его именем на губах.
Он медленно гладил ее теплое насытившееся тело, хотя его было по-прежнему твердым и пульсирующим.
Именно тогда она шепотом повторила его имя, явно шокированная:
– Ти Джей?
Черт возьми, кто же еще? В конце концов, это его сон. Но паника в ее голосе ворвалась в его сон, и он открыл глаза.
Было все еще темно, но его тело подсказывало, что рассвет уже недалеко. Он сосредоточился на мокром соске прямо перед его глазами. Его палец обводил другой сосок: обе груди предлагались ему лифчиком. Который он сдвинул вниз.
