– Повтори, что ты сказала, – проговорил он хрипло.
– Ничего… я ничего не сказала.
– Харли!
– О боже! Прошу, не заставляй меня это повторять!
Она зажмурилась и уронила голову ему на грудь.
Ти Джей провел ладонью по ее спине, запустил пальцы в волосы и осторожно потянул назад, пока она не взглянула ему в глаза.
– Мы спали вместе, – прошептала Харли.
Ти Джей был так потрясен, что не мог вымолвить ни слова и только молча смотрел в ее влажные карие глаза.
– Хотя, – продолжила она с нескрываемой иронией, – нужно отметить, что спать мы почти не спали.
– О чем ты? – наконец сумел он выдавить.
– Лонг-Лейк, – обронила она коротко. – Лето окончания тобой школы.
Смутные картины своего семнадцатилетия мелькали перед ним. Смутные, потому что весь выпускной год он бывал либо до безобразия пьян, либо под кайфом.
– И что дальше?
– Помнишь большую вечеринку на природе, когда всем приходилось добираться на машинах до Пайонир-Слейт?
– По-прежнему не понимаю.
– Четвертое июля…
Он медленно покачал головой. Мысли метались. Тогда он был совершенно неуправляем, особенно в то лето. Такое бывает, когда у тебя нет матери, а отец – чистый зверь. То лето было последним в его долгой, неприкаянной юности, прежде чем он отправился в колледж в Колорадо, где практически не учился, где встретил Сэм, много путешествовал, где ощутил на вкус большой величественный мир за границами Сьерры.
После его невеселого детства это был рай на земле.
– Все то лето я веселился и гулял… Помню как в тумане.
Она кивнула: он знал, что она это знает, потому что вообще о нем много знала, даже слишком…
Ему тоже казалось, что знает о ней практически все, но теперь он начинал думать, что, видимо, заблуждался.
– Ты был тогда с Крисси, – напомнила Харли.
Крисси считалась кем-то вроде его подружки в выпускном классе.
Именно «кем-то вроде», с кем можно время от времени трахнуться без всяких обязательств. Хорошие были времена.
– Я встречалась тогда с Лансом О’Брайеном.
Ти Джей помнил Ланса: вместе играли в баскетбол. Теперь он большая шишка в спорте – ведущий спортивных передач в Сан-Франциско, – но тогда каждую неделю менял девчонок и, кажется, побывал в постели едва ли не всех одноклассниц.
Харли в те времена была такой тихоней, что все диву давались, глядя на эту парочку.
– Да, – кивнула Харли, словно прочла его мысли, – это был роман из жалости с его стороны.
Судя по выражению лица, ей совсем не хотелось пересказывать ту историю. Мало того, ей было явно не по себе, она сгорала от стыда.
