– Глупо, – буркнула Харли. – Мы можем поговорить и позже, дома.
– Глупо то, – подчеркнул Ти Джей, – что мы вечно ходим на цыпочках вокруг да около. А я хочу знать почему. Стоит мне подойти ближе, ты либо рычишь, либо убегаешь, но если я касаюсь тебя, то мы становимся так взрывоопасны, что того и гляди загоримся.
Он заглянул ей в лицо:
– Кстати, я не прочь сгореть дотла, но сначала нужно кое-что прояснить.
– Ч-что именно? – заикаясь, пробормотала Харли.
– Давай начнем с того, почему ты обращаешься с Кеном и Стоуном как с родными, а со мной – как с подлым ублюдком, сводным братом.
– Ну… я бы не употребляла слово «брат», – промямлила она, набирая в грудь воздуха, что было вовсе не легко, когда она прижата к нему: грудь к груди, живот к животу, бедра к бедрам и все, что между…
– Пожалуйста, Ти Джей, только оставим это.
Он опустил голову, и так низко, что их щеки соприкоснулись. Щетина царапнула кожу, и она вздрогнула… от удовольствия.
– Скажи мне, – тихо начал он вкрадчивым голосом, подходящим для уговоров.
Она прильнула к нему. От него так хорошо пахло. Так хорошо, что она, возможно по чистой случайности, прижалась носом к его шее.
– Харли.
Его низкий голос вырвался из груди тихим предупреждением, в котором она не нуждалась. И когда она снова закинула руки ему на шею, он сжал ее в объятиях и еще раз выдохнул ее имя.
Не в силах совладать с собой, Харли поцеловала его в шею и почувствовала, как он шевельнулся.
– Не пытайся меня отвлечь!
«Отвлечь его или себя…»
И прежде чем она успела додумать эту мысль, сами собой губы приоткрылись, зубы слегка прикусили кожу на шее, вызвав его хриплый стон.
И вдруг он с тихим проклятьем оторвался от нее и прикрыл собой.
– Ти Джей?
Он вышел из-под дерева на средину поляны и, склонив голову, стал прислушиваться.
– Что случилось? – насторожилась и Харли.
– Кто-то стоял вон там и наблюдал за нами.
– И кто это мог быть?
– Не знаю. – Он повернулся и ткнул в нее пальцем. – Оставайся тут.
Сам он двинулся по тропе.
Харли ждала несколько минут, но когда Ти Джей не появился, пошла за ним. Он был в сотне, или около того, ярдов ниже по тропе, но, увидев ее, ничего не сказал.
Вот и хорошо: говорить, делиться эмоциями… все это совершенно ни к чему.
Наконец он раздраженно покачал головой:
– Хорошо же ты выполняешь мою просьбу.
– Видел, кто это?
– Нет, только силуэт мелькнул. Мужской.
– Лесная служба заверила, что я единственная, кто попросил разрешения на вход в этот уик-энд.
