Они несколько минут молча смотрели друг на друга.
Потом Майк сказал:
– Это безумие какое-то. Мы с тобой должны сейчас идти по горячим следам ценной художественной находки, а вместо этого лишь обмениваемся влюбленными взглядами, как двое подростков.
Ди хихикнула.
– Верно. Давай попробуем поговорить вон с тем стариком.
Престарелый мужчина в соломенной шляпе с тростью передвинулся вместе с тенью со ступеней лестницы бара к порогу двери за углом. Но выглядел при этом по-прежнему настолько неподвижным, что Ди даже вообразила, будто он переместился с места на место путем магической левитации, не пошевельнув и мускулом. Но стоило им приблизиться, как они заметили, что глаза изобличают фальшь его безжизненной позы: маленькие, всевидящие, необычного зеленого оттенка, они так и стреляли по сторонам.
– Доброе утро, сэр, – обратилась к нему Ди. – Не могли бы вы сказать, живет ли в Польо семья по фамилии Даниелли?
Старик помотал головой. Ди не поняла значения этого движения. Говорило оно о том, что такой семьи здесь не было, или было всего лишь признанием неосведомленности. Майк со значением сжал ее локоть, а потом ушел за угол к двери бара.
Ди присела перед стариком на корточки и просияла улыбкой.
– Вы, должно быть, о многом помните, – сказала она.
Он словно слегка оттаял и кивнул.
– Вы уже приехали сюда в 1920 году?
Он коротко рассмеялся.
– Задолго до этого. Гораздо раньше.
Майк поспешно вернулся с рюмкой в руке.
– Бармен говорит, он предпочитает абсент, – объяснил он по-английски и подал рюмку старику, который взял ее и залпом осушил.
Ди тоже перешла на английский.
– Это довольно-таки грубая попытка наладить отношения. Похоже на подкуп, – сказала она с неудовольствием.
– Чушь. Если верить бармену, он здесь сидит все утро, чтобы какой-нибудь турист угостил его выпивкой. Другой причины торчать в этом месте у него нет.
Ди снова перешла на итальянский:
– Вы хорошо помните 1920 год?
– Да, хорошо, – медленно ответил старик.
– В то время здесь не жила семья по фамилии Даниелли? – нетерпеливо спросил Майк.
– Нет.
– Не помните, в то время в деревне появилось много чужаков?
– Много. Была же война, если вы не забыли.
Майк смотрел на Ди уже в полном отчаянии. И задал последний вопрос:
– А евреи живут в деревне?
У него истощался запас итальянских слов.
– Да, но не в самой деревне. Они держат бар на западной дороге отсюда. Там Даниелли и поселился, пока был жив.
Оба уставились на старца в совершеннейшем изумлении.
