Герцог пару раз глубоко вздохнул и жёстко улыбнулся.
— Мы с вами похожи. Помнится, вы тоже проявили несдержанность и позволили преступнику уйти. Теперь же даёте советы мне.
Речь шла о Матео Хаатере и истории с кладбищем. Тогда, спасая жизнь Эллины, Брагоньер позволил собой манипулировать, растерял всю рассудительность.
— Именно поэтому и даю, ваша светлость, — склонил голову Брагоньер. — Клянусь сохранить в тайне всё, что услышу. Письменное обязательство дам, как только войду в ваш дом.
— Не нужно, — махнул рукой министр и, словно обессилив, сгорбился на сиденье. — Да, дочь — единственная моя слабость. Да, палец похож на её палец, но я не верю собственным глазам и эмоциям. Письмо доставили сегодня утром магической почтой. Отправителя отследить не удалось.
— Когда доставили? — Брагоньер убрал письмо и достал блокнот. Карандаш всегда лежал во внутреннем кармане. — Кто доложил?
— Мой дворецкий. Он проверенный человек, лично допрашивал. В восемь часов утра, прямо к завтраку.
— Значит, похитители знакомы с вашими привычками, — соэр сделал пометки в блокноте. — Что ещё? Может, хотя бы намекнёте на некие требования?
— Без понятия, — Брагоньер по тону почувствовал, министр лжёт. — Остальное узнаете от слуг. Обещаю предоставить доступ ко всему дому.
— И к бумагам, — выдвинул дерзкое условие соэр.
— Вы забываетесь, баронет, — покачал головой герцог. В глазах его блеснул нехороший огонёк.
— Вы сами позвали инквизитора, а мы имеем доступ ко всему.
Брагоньер демонстративно надел перстень на палец, мгновенно поднявшись по социальной лестнице. Теперь они с министром стояли вровень. Герцог едва заметно улыбнулся и кивнул.
— Хорошо, но только к тому, к чему я сочту нужным. Письмо и палец забирайте. Результаты нужны не позднее завтрашнего утра.
— Ваша светлость забывает о собственном статусе в этом деле, — оборвал высокопоставленного аристократа соэр.
Ему не нравилось, когда кто-то, пусть даже Арлан ли Сомераш, вмешивался в дела следствия, а тем более дела инквизитора. Герцог всего лишь свидетель.
Теперь пришла очередь министра проглотить обиду. Только чуть дёрнулся кадык.
— Вы хороший инквизитор, — повторил давнюю похвалу герцог. — Впрочем, его величество не выбирает случайных людей. Они требовали отставки.
Брагоньер поджал губы. Плохо. Политика — это всегда плохо, зато понятно, чего добиваются наниматели некромантов: поставить на место герцога своего человека. Зачем, и так понятно.
— Тоже письмо?
