Серебряный век русской поэзии | страница 43



  Играющих коней ретивых,
Ломать коням тяжелые крестцы
  И усмирять рабынь строптивых…
Придите к нам! От ужасов войны
  Придите в мирные объятья!
Пока не поздно – старый меч в ножны,
  Товарищи! Мы станем – братья!
А если нет – нам нечего терять,
  И нам доступно вероломство!
Века, века – вас будет проклинать
  Больное позднее потомство!
Мы широко по дебрям и лесам
  Перед Европою пригожей
Расступимся! Мы обернемся к вам
  Своею азиатской рожей!
Идите все, идите на Урал!
  Мы очищаем место бою
Стальных машин, где дышит интеграл,
  С монгольской дикою ордою!
Но сами мы – отныне вам не щит,
  Отныне в бой не вступим сами,
Мы поглядим, как смертный бой кипит,
  Своими узкими глазами.
Не сдвинемся, когда свирепый гунн
  В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
  И мясо белых братьев жарить!..
В последний раз – опомнись, старый мир!
  На братский пир труда и мира,
В последний раз на светлый братский пир
  Сзывает варварская лира!

30 января 1918

Двенадцать

1

  Черный вечер.
  Белый снег.
  Ветер, ветер!
На ногах не стоит человек.
  Ветер, ветер —
На всем Божьем свете!
  Завивает ветер
  Белый снежок.
Под снежком – ледок.
  Скользко, тяжко,
  Всякий ходок
Скользит – ах, бедняжка!
  От здания к зданию
  Протянут канат.
  На канате – плакат:
«Вся власть Учредительному Собранию!»
Старушка убивается – плачет,
Никак не поймет, что значит,
  На что такой плакат,
  Такой огромный лоскут?
Сколько бы вышло портянок для ребят,
  А всякий – раздет, разут…
Старушка, как курица,
Кой-как перемотнулась через сугроб.
  – Ох, Матушка-Заступница!
  – Ох, большевики загонят в гроб!
  Ветер хлесткий!
  Не отстает и мороз!
  И буржуй на перекрестке
  В воротник упрятал нос.
А это кто? – Длинные волосы
И говорит вполголоса:
  – Предатели!
  – Погибла Россия! —
Должно быть, писатель —
  Вития…
А вон и долгополый —
Сторонкой – за сугроб…
Что нынче невеселый,
  Товарищ поп?
Помнишь, как бывало
Брюхом шел вперед,
И крестом сияло
Брюхо на народ?..
Вон барыня в каракуле
К другой подвернулась:
– Уж мы плакали, плакали…
  Поскользнулась
И – бац – растянулась!
  Ай, ай!
  Тяни, подымай!
  Ветер веселый
  И зол и рад.
  Крутит подолы,
  Прохожих косит,
  Рвет, мнет и носит
  Большой плакат:
«Вся власть Учредительному Собранию»…
  И слова доносит:
…И у нас было собрание…
…Вот в этом здании…
  …Обсудили —
  Постановили:
На время – десять, на́ ночь – двадцать пять…
…И меньше – ни с кого не брать…
  …Пойдем спать…
  Поздний вечер.
  Пустеет улица.
  Один бродяга
  Сутулится,