Наташка, расстелив на полу новую Вовкину шубку, прикидывала, как ее укоротить, Соня строчила на машинке, а худая Маня снимала мерку с Вовки, которого она поставила прямо на стол.
— Стой, Вовочка, не вертись, — говорила ему Маня.
— Я стою, — отвечал Вовка.
— Сонь, может, не надо укорачивать? — повернулась к Соне кудрявая Наташка. — Он через год вырастет.
— Режь, режь, — ответила Соня. — Через год новую купим… Вовчик, давай рубашонку прикинем, — встала она от машинки.
— Все, отрезала! — поднялась с пола Наташка. — Сонь, подожди с рубашкой, давай шубку… Ну, Вов, забирайся в нее… Ай да кавалер ты у нас!.. Как длина?
— Теперь другое дело, — одобрила Соня. — А то до пят была… Снимай, Вовчик, надо еще рукавчики подчекрыжить.
— Я на пол хочу, — заявил Вовка, норовя слезть со стола.
— Сейчас, сейчас, — удержала его Соня. — Только рубашенцию примерим. А ну, тетя Маня, помоги нам с рубашенцией…
В комнату вошла женщина лет сорока, басом сказала:
— Так и знала! Раз Соня из поездки вернулась — ателье заработало.
— Смотри, Андреевна, какую я шубку купила, — похвасталась Соня, показывая ей Вовкину шубку. — Полдня в ЦУМе простояла. Пятьдесят рублей.
— Дура-дура! — покачала головой кареокая, симпатичная Андреевна, — лучше б себе пальто справила. Все Вовке да Вовке, а сама в шинельке бегаешь.
— Мне, Андреевна, не надо, — весело ответила Соня.
— Покупай, покупай. Завтра на молоко занимать будешь.
— Я ей сто раз говорила, — махнула рукой Маня. — Бесполезно.
— По-вашему, пусть он в чем попало ходит? — улыбнулась Соня.
— Все равно ума нет, — сказала Андреевна. — Тянешься, тянешься, а я бы на алименты подала. Хотя и не расписаны, а присудят. У тебя свидетелей вон сколько.
— Каких еще свидетелей? — нахмурилась Соня.
— Простых, — сказала худая Маня. — Все кондукторские бригады знают, как он тебя обхаживал.
— Ну уж нет. Пусть он своей дочке покупает, мы сами проживем. Правда, Вовчик?
— Я на пол хочу, — решительно потребовал Вова.
— Пойдешь, пойдешь… Давай шубку еще раз наденем, — Наташка стала снова надевать на Вову шубку, теперь уже с подрезанными рукавами.
— Пусть так, пусть по-твоему будет: не хочешь алиментов — не надо, — гнула свое Андреевна. — Тогда хоть бы как мать-одиночка оформилась. Зачем же ты свои деньги теряешь?
— Да что я, нищая, — подачки брать? — возмутилась Соня. — Срам какой!
— Почему же срам? — не унималась Андреевна. — Тебе государство дает, по закону.
— А я за Соню, — сказала Наташка. — Я бы тоже не брала, гордость надо иметь.
