В ответ Лестрейндж лишь помотала головой.
Вздохнув, он присел рядом и, обняв её за плечи, притянул к себе.
— Поговори со мной, — подбодрил он, гладя Беллу по спине.
Женщина лишь помотала головой, но Гарри уже догадался, что именно стало причиной её слёз.
— Никто прежде не делал для тебя ничего подобного?
Она подняла голову, и лазурно–голубые глаза встретились с изумрудными.
— Нет, — прошептала она. — Никто не заботился обо мне последние четырнадцать лет. А перед этим только Цисси, а иногда и Сириус.
— То же касается и меня: никто не заботился обо мне, сколько я себя помню. Этим летом я понял, что даже друзья ничем мне не помогут. Я честно говорю тебе, Белла, мне было приятно, и я с радостью сделаю это снова, — сказал он, и улыбка озарила его лицо.
— Никто о тебе не заботился? В это трудно поверить, — сказала женщина, вытирая последнюю слезинку. — Беря в расчет то, что ты чертов–мальчик–который–выжил.
— Так уж повелось, что для большинства сегодня я герой, а завтра — маньяк–убийца. Для одной половины я оружие, а для другой — цель номер один, — выдавил он.
— Ты прав — это предел, но его же не перейдешь, — она посмотрела вниз и улыбнулась. — Мне тоже это понравилось, Гарри, но… — она сглотнула, — что происходит между нами? Ты на тринадцать лет младше меня… я имею в виду…
Парень покраснел:
— Это ничего не значит, Белла. Мы не настолько хорошо знакомы, кроме того, вокруг меня нет и не было ничего, кроме лжи и предательства. Мне сложно доверять людям. Мне хотелось бы, чтобы мы стали друзьями и я узнал тебя получше. Что будет потом… никто не знает. То, сколько тебе лет, для меня действительно неважно. Ты красива, а разница в возрасте между волшебниками не так важна, как в мире магглов. Кроме того, разве ты думаешь, что внутри я столь молод, как и телом? — серьезно спросил он.
Белла посмотрела в глубину его изумрудных глаз и увидела там черную боль, великое бремя и огромную силу.
Она отрицательно помотала головой:
— Нет, ты видел намного больше страданий, чем большинство взрослых волшебников… частично из–за меня, — прошептала она.
— Возможно, ты права. Я думал над этим со вчерашней ночи: ты не виновата, и я… — он сглотнул, — я… не держу на тебя зла.
Белла еще раз взглянула Гарри в глаза и, кроме боли, нашла там искренность. Парень еще раз обнял её и поднял с кровати, после чего взмахом палочки вновь привел платье в идеальный вид. Потом он отвел женщину к зеркалу в ванной, и дал оценить свои старания. — Тебе нравится? — искренне улыбаясь, спросил он.
