София обхватила ее левую ногу:
— Не плачь, Руби. Ты понравилась рыбке.
Несмотря на пульсирующую боль, Руби не смогла сдержать улыбку. Подняв глаза, Руби обнаружила, что Макс улыбается и что его лицо находится слишком близко от ее лица.
— Поцелуй пальчик Руби, чтобы он не болел.
В этот момент Руби осознала, что Макс тоже на нее смотрит, затаив дыхание.
— Поцелуй, дядя Макс.
Не сводя глаз с ее лица, Макс поднял ее руку, затем наклонил голову и нежно коснулся губами ее ранки. По всему телу Руби словно пробежал электрический разряд. Макс, кажется, испытал нечто похожее. Он опустил ее ладонь, но не освободил ее.
София подергала Руби за брючину.
— Рыбка не хотела уходить, — сказала она.
Руби сглотнула:
— Я знаю, милая. — Отдернув свою руку, она посмотрела на воду, в которую упал краб.
— С ним все будет в порядке, — пробормотал Макс, после чего начал собирать снаряжение.
Макс до вечера просидел в библиотеке за ноутбуком. Он возился со своими чертежами, пока не почувствовал резь в глазах. То, что он не мог полностью сосредоточиться на работе, все только усложняло.
Он не мог выбросить из головы тот момент, когда заглянул в глаза Руби. Они были зеленовато-карие. До этого он не обращал внимания на их цвет. Он смотрел в них словно зачарованный, а затем поцеловал ее палец. К чему было все это?
Причина была ему хорошо известна. После смерти своего отца он перестал ходить на свидания и с головой ушел в работу. Сегодня его тело напомнило ему, что он здоровый молодой мужчина.
Макс посмотрел на чертеж лестницы. Несмотря на пятнадцать изменений, она стала еще скучнее, если такое было возможно. Он видел сотни подобных лестниц в сотне других зданий.
Удалив все изменения, он поднялся из-за стола и начал ходить взад-вперед.
Ему нужно что-то другое. Что-то уникальное.
Как Руби.
Он вздохнул.
Руби совсем не походила на образованных утонченных красавиц, с которыми он встречался раньше. Рядом с ней все они казались клонами друг друга. С ней было на удивление легко. Она не играла с ним в женские игры. Когда они разговаривали, у него не создавалось ощущения, будто ему устроили тайную проверку. Если он был не прав, Руби говорила ему об этом прямо.
Раздался стук в дверь. Он повернулся к ней, и мгновение спустя в нее заглянула няня Софии:
— Ваша мать попросила меня передать вам, что ужин на столе.
Руби опустила глаза, словно смутившись. Когда она снова их подняла, на ее щеках был легкий румянец.
В воздухе внезапно повисло напряжение.
