– Не забывай дышать. Доктор всегда говорит: глубокое дыхание помогает. Вдох, выдох.
Я закрываю глаза и пытаюсь следовать советам брата, но в голове колотит молот, и я едва слышу Идена. Боль невыносима, она поглощает меня целиком, раскаленный нож раз за разом вонзается в затылок. Вдох, выдох. Вот что я чувствую – сначала тупую, вызывающую оцепенение боль, затем на мгновение она становится абсолютно нестерпима, словно мне прокалывают голову, отчего все тело немеет. Длится это секунды три, затем наступает краткий миг облегчения. А потом все повторяется сначала.
– Сколько это уже продолжается? – натужно выдыхаю я.
Тускло-синий свет сочится из окон.
Иден вытаскивает крохотный квадратный компьютер и нажимает единственную кнопку.
– Время? – спрашивает он.
Прибор незамедлительно отвечает: «Ноль пять тридцать». Иден убирает комп, на его лице появляется озабоченность.
– Прошел почти час. У тебя раньше случались такие долгие приступы?
Я умираю. Я действительно умираю. Вот в такие минуты я и радуюсь, что мы почти не встречаемся с Джун. Мысль о том, что она увидит меня, потного и грязного, на кухонном полу, увидит, как я, словно последний слабак, сжимаю руку младшего брата, цепляясь за нее, как за саму жизнь… А она бесподобна в своем алом платье и драгоценных камнях… По правде сказать, мне даже легче оттого, что мама и Джон не могут меня видеть.
Когда я издаю стон от очередного мучительного укола, Иден снова вытаскивает комп и нажимает кнопку.
– Все. Я вызываю врача. – Когда комп пикает, подсказывая Идену, что ждет его команды, Иден говорит: – Дэю нужна «скорая помощь».
Потом, прежде чем я успеваю возразить, он громко зовет Люси.
Проходит несколько секунд, и я слышу ее шаги. Она не включает свет – знает: от этого мне станет только хуже. Я вижу ее крупную фигуру в полутьме, слышу ее восклицание:
– Дэй, давно вы здесь?
Она подбегает и прижимает пухлую ладонь к моей щеке. Потом смотрит на Идена, берет его за подбородок.
– Ты вызвал «скорую»?
Иден кивает. Люси снова трогает мое лицо, потом неодобрительно и обеспокоенно цокает языком и уходит за влажным полотенцем.
Меньше всего хочется мне оказаться в республиканском госпитале, но Иден уже вызвал врача, а умирать я не готов. Зрение мутится, и я понимаю, что причина тому – слезы, остановить их я не в состоянии. Я провожу рукой по лицу и слабо улыбаюсь Идену:
– Черт, из меня течет, как из прохудившегося ведра.
Иден пытается улыбнуться в ответ.
– Да, случались у тебя деньки и получше, – отвечает он.
