— Пойдем, может в каком — нибудь другом месте повезет больше.
Мы вышли из спальни, спустились в гостиную, и я в нерешительности покружила среди кресел и шатких столиков. Волнение, сродни электрическим импульсам, пронзало меня всю, от кончиков пальцев до макушки. Казалось, с минуты на минуты произойдет какое — то чудо, но оно не происходило, и горло от неимоверного разочарования перехватывало. Ощущение было такое, словно меня крепко обманули.
Наверное, Гарри без слов понял мое состояние, потому что он также молча взял меня за руку и повел из гостиной.
Позади бесшумно закрылся портрет, но вязкая тишина взорвалась сразу несколькими голосами. Один из них принадлежал Полной Даме.
— Мисс Эванс! Мисс Эванс! Куда же вы…
Я оглянулась было, но Гарри не предоставил мне такой возможности, уводя за собой дальше.
— Портреты жаждут удостовериться в твоей материальности. Как — нибудь обойдутся.
Я послушно шла за сыном, все еще витая где — то в облаках. Почему ничего не случилось? Что опять не так?
Мы спускались по многочисленным лестницам, преодолевая этаж за этажом, пока в конце концов не очутились на втором этаже. Вероятно, Гарри повел меня не по тому пути, который пролегал возле наших комнат, так как незнакомый длинный коридор заканчивался большими двойными дверями, схожими с теми, что были в холле.
— Там находится больничное крыло, — заметив мой взгляд, сказал Гарри. — Им заведует мадам Помфри, наша школьная целительница.
— Мадам Помфри? — переспросила я, слегка нахмурившись. Это имя точно царапнуло мой слух.
— Да, мадам Помфри. — Он забыл про дверь и теперь смотрел только на меня. — Но, по — моему, ее в Хогвартсе сейчас нет. Как и остальных преподавателей… Профессоров Флитвика, Макгонагалл, Спраут… Кроме Снейпа, Хагрида и Дамблдора…
— Профессор Макгонагалл! — вновь помимо моей воли произнес язык. — Я ее помню! Она декан Гриффиндора!
По лицу Гарри я поняла, что сказала все правильно. И тут же перед мысленным взором предстал образ высокой темноволосой женщины, взиравшей из — за прямоугольных очков строго и непреклонно. Волнение в очередной раз окатило меня с головы до пяток, и на губах появилась ликующая улыбка.
— А еще она преподавательница трансфигурации! — Гарри сиял, не скрывая радости.
— Надо же, как профессор Макгонагалл запала мне в душу, даже амнезия ей нипочем…
Я осеклась, вдруг осознав ЧТО именно сказала. Неужели те дорогие мне люди не настолько дороги, что из всех знакомых вспомнилась одна — единственная учительница? А как же Джеймс, Гарри, Ремус и другие? Почему так? Или они не вспоминаются из — за того, что я думаю о них каждый день?
