Мяч Слита неожиданно перелетел из правой руки в левую, хотя тело Слита оставалось неподвижным. Мяч Карабеллы сделал то же. Валентин, подражая им, перебросил мяч из одной руки в другую, чувствуя усилие при движении.
Карабелла сказала:
— Слишком сильно пользуешься запястьем и локтем. Раскрой ладонь, расставь пальцы. Ты выпускаешь пойманную птицу. Так. Рука раскрыта, птица летит вверх.
— Совсем не применять запястье? — спросил Валентин.
— Чуть-чуть и незаметно. Толчок исходит от ладони. Вот так.
Валентин попробовал. Минимальное движение предплечья вверх, мимолетное сжатие запястья, толчок в центре ладони и из центра самого существа Валентина.
Мяч перелетел в согнутую левую ладонь.
— Так, — сказал Слит, — еще раз.
Еще раз, и еще, и еще. Пятнадцать минут все трое перекидывали мяч из одной руки в другую. Они заставляли Валентина посылать мяч по почти неизменяющейся дуге перед лицом и не позволяли ни поднимать, ни поворачивать голову, чтобы следить за мячом. Руки ждут, мяч летает. Через какое-то время Валентин стал делать это автоматически. Из стойла вышел Шанамир и растерянно уставился на целеустремленные броски, а затем поплелся прочь. Валентин не останавливался. Пусть это перебрасывание мяча мало походило на жонглирование, но в данный момент это было событие, и он целиком отдался ему.
Потом он заметил, что Слит и Карабелла перестали перекидывать мяч, что он один действует как машина.
— Лови, — сказал Слит.
Он бросил ему только что сорванную ягоду токка.
Валентин поймал ее в промежутке между бросками мяча и держал, как бы думая, не следует ли жонглировать и ею, но Слит жестом пояснил, что ягоду нужно съесть — это его награда, премия.
Карабелла бросила ему второй мяч в левую руку, а третий — в правую, рядом с первым.
— У тебя большие руки, — сказала она, — тебе будет легко. Следи за мной и делай так же.
Она стала перебрасывать мяч из руки в руку, ловя его в корзинку, составленную из трех пальцев, а два других мяча держала в каждой ладони. Валентин стал подражать ей. Хватать мяч с полной ладонью было трудно, но не очень, и скоро он стал действовать безошибочно.
— Теперь, — сказал Слит, — пойдет начало искусства. Мы делаем обмен. Так.
Один мяч пролетел по дуге на уровне лица из правой руки Слита в левую. Пока мяч летел, Слит приготовил ему место в левой руке, бросив мяч, который был в ней, по более низкой дуге и под летящим мячом в правую руку. Маневр казался довольно простым — быстрый взаимный переброс, но когда Валентин попытался это сделать, мячи столкнулись и отлетели в сторону. Карабелла с улыбкой поймала и вернула их Валентину. Он попытался еще раз, но с тем же успехом, и Карабелла показала ему, как бросать первый мяч, чтобы он упал на левую ладонь, в то время как другой мяч пойдет внутри траектории первого, когда Валентин бросает его вправо. Валентин сделал несколько попыток, чтобы усвоить это. Он несколько раз промахнулся, хватая мяч, а глаза его метались во все стороны. Слит тем временем выполнял обмен за обменом, Карабелла натаскивала Валентина в двойном броске. Казалось, это длилось много часов, а может, так оно и было.
