— На заслуженный отдых, — грустно отшутился тот, который выбрасывал мусор, а потом бежал к машине… — Жена будет довольна…
— Не мне решать, ребята. Но тут вам больше нечего делать. Однако нет худа без добра: актер куда как умнее и грамотнее, чем нам его описали. И работать с ним надо с полным уважением. Он — достойный противник… Или соперник… Или коллега.
На следующий день после приезда съемки продолжились в обычном бешеном темпе. Петр Никодимыч, как звали актёра в этом фильме, дремал в кресле, пока над ним колдовали гримеры. Пришел режиссер, посмотрел, остался недоволен и попросил сделать лицо «более усталым». Сделали, режиссеру понравилось, самому актеру — нет. Но о такой «мелочи» не стоило спорить. Пока устанавливали свет, он еще раз пробежался глазами по тексту. Подумал: «Не все так плохо с этим максималистом. Слава Богу, можно не зубрить и импровизировать.» Но одна реплика показалась ему обязательной, очень важной и как нельзя лучше объясняющей, почему он работает не только актером: «Несчастный русский народ почему-то думает, что живет в 21 веке». Прибежал помощник режиссера, стал уверять, что «давно пора, всё готово, поторопитесь, пожалуйста!». А когда Петр Никодимыч появился на площадке, режиссер замахал на него руками: «Иди отдыхай!» — и принялся материть оператора и осветителей. Педрунчик весело засмеялся: всё в порядке, всё, как обычно. Вернулся в гримерную и стал думать совсем о другом.
* * *
— Ну как, Дани? — спросила Лола, заканчивая бесхитростный утренний макияж.
— Ты для кого так стараешься? — удивленно спросил Дани.
— Отстань! Привычка. Сама не знаю. И отвечай на вопрос.
— А нечего рассказывать. Всё идет по плану.
— По какому плану: нашему… — Лола замолчала, причмокивая губами бесцветную помаду. — Или… — тут она плотно сжала губы и, чтобы не прерывалась мысль, показала глазами и бровями вверх.
— В Мадриде — по их плану. — Дани замолчал и хитро хмыкнул. — А в самолете — по нашему.
— Вот и хорошо. Дай-ка мне бюстгальтер… Да не этот. Вон тот, с прозрачными лямками. Спасибо. И не смотри на меня так. Не для себя наряжаюсь, для дела. Продолжай, покрутись в районе съемок, поглазей на него. Да попроще. И как только он тебя приметит, исчезай постепенно. Не переиграй, он умный и многоопытный. Это только наши начальнички там, — Лола показала головой за спину, — считают его простоватым дилетантом. А нам с тобой нельзя ошибаться. Слишком много поставлено на карту.
Дани наклонился и хотел поцеловать начальницу, но Лола слегка отклонилась:
